— Загир никогда больше не заговорит с тобой! Ты предала его. Я не видел его таким разбитым со дня смерти родителей. Не понимаю, каким образом ты пробралась к нему в душу? — всё это мужчина буквально выплёвывал мне в лицо. — Я превращу твою жизнь в ад. Ты пожалеешь не только о том, что сделала, но и о том, что родилась.
Загиру сейчас действительно очень плохо, я это каким-то шестым чувством ощущаю.
Как это объяснить?
Вот бывает, встречают друг друга парень с девушкой и понимают — вот она, моя судьба. И живут потом душа в душу всю свою жизнь, а мы… нет, мы точно не пара, у нас нет страсти друг к другу, по крайне мере у меня ни разу не возникало химического притяжения к Загиру.
Мы скорее, как две родственные души, как бы бредово это не звучало. Я заранее знала, в каком настроении придёт Загир, хорошо понимала, когда его лучше оставить одного, когда наоборот, ему нужно с кем-то поговорить.
Он, в свою очередь, чувствует меня.
На новый год, я само собой ездила домой, к маме и отчиму. Буквально с порога между нами произошёл грандиозный скандал.
Я полностью расслабилась и совсем позабыла о нравоучениях мамы, явилась домой в одежде, что покупала для меня Наталья. Всё это, с остервенением было буквально содрано с меня. Мама снова осыпала меня грязными словами, кричала, что я потаскуха, в Москве от рук совсем отбилась. Её не смущало даже то, что раздела она меня на глазах у Станислава, а тот ещё и масло в огонь подливал. Мол, в Москву я потому и уехала, чтобы хвостом крутить никто не мешал.
Мне было так паршиво…
Загир позвонил примерно через десять минут моих душевных терзаний: «Ты там грустишь», не спрашивал, а утверждал он. Я впервые при ком-то позволила себе в голос разреветься. Обычно я всё Бесу рассказываю, а тут устыдилась, просто сказала, мол, недопонимание с мамой произошло, слава богу, он не настаивал на подробностях, просто отвлёк меня разговорами ни о чём.
Хуже всего, что мама с утра потащила меня к гинекологу. Убедившись в том, что я по-прежнему девственница, она немного успокоилась.
От воспоминаний, возникших так некстати, меня отвлёк Алан, стягивая с меня пижамную кофту. Моё сопротивление лишь сыграло ему на руку, он быстрее смог меня избавить от одежды. Под кофтой, само собой, не было бюстгальтера, я ведь уже намеревалась лечь спать.