—Брак будет самый настоящий, — наконец произносит мужчина и на красивом лице появляется кривая усмешка. —Ты станешь моей во всех смыслах, —шепчет он и сильнее вжимает меня столешницу. — Во всех, — повторяет тихо.
—Черта с два, —шиплю и впиваюсь острыми ноготками в его грудь, от чего он непроизвольно морщится. — Я не лягу с тобой в постель, Демин, даже не надейся.
—Ляжешь, — хрипло произносит он у самого уха, — ляжешь, Катя.
Не давая мне опомниться, Макс, вдруг резко дергает меня на себя и прижимает к своей груди, не обращая внимания на мое сопротивление.
—Ты мне просто отвратителен, — выплевываю в попытке отстраниться, но он лишь сильнее прижимает меня к себе и проходится подушечками пальцев вдоль позвоночника, вызывая в моем теле уже знакомый разряд тока.
—Так уж и отвратителен? – готова поклясться, я слышу в голосе улыбку. Его горячее дыхание обжигает кожу, губы прижимаются к виску и скользят ниже к шее, прикрываю глаза, забывая, как дышать, когда его язык невесомо касается пульсирующей жилки, какая-то абсолютно иррациональная реакция, не так я должна реагировать на его прикосновения, совсем не так.
—Ты можешь сколько угодно лгать себе, Катя, — сквозь шум в ушах, доносится голос Макса, — но твои чувства ко мне далеки от отвращения.
7. Глава 6
Катя
Поднимаю на него глаза, встречаюсь с пристальным взглядом его черных глаз. На лице красуется отрезвляющая ухмылка. Это же надо было быть такой идиоткой, растеклась перед ним лужицей, потешила в очередной раз его самолюбие. Ну ничего, сейчас мы с тобой поиграем, Максик. Облизываю губы, с чувством, с расстановочкой, не отводя взгляда от его, касаюсь ладонью его груди, скольжу медленно по мощному торсу, спускаясь ниже и возвращаюсь к груди, наблюдая за его реакцией. Ликую про себя, когда чувствую, как ускоряется стук его сердца, как учащается дыхание, физиологию никто не отменял.
—Еще не поздно передумать, — улыбаюсь, снова веду ладонью вдоль его туловища, цепляю край футболки и ныряю под тонкую ткань. Провожу пальчиками по каменным кубикам пресса, и сама чуть не стону от удовольствия, плохая была идея, очень плохая, но кто же знал, что касаться его настолько приятно.
—Что ты имеешь в виду? – спрашивает он, продолжая поглаживать мою спину, и даже голос не дрожит, черт бы его побрал с таким самоконтролем.