– Ах, как красиво! – я едва не задохнулась от восторга.
Ловким движением он скрепил мои торчащие волосы и развернул
лицом к зеркалу.
– Так-то лучше. Теперь ты настоящая красавица.
Глядя на нас в зеркало, я считала себя самой счастливой на
свете. Ну, у кого еще есть такой замечательный папа с волшебной
заколкой. Хотя внешне я больше похожа на маму, чем на отца. У нас
обеих черные вьющиеся волосы. Мои глаза более глубокого синего
оттенка, чем ее, а может быть, у меня просто более светлая кожа,
поэтому глаза кажутся ярче.
Но вот в остальном я копия моего отца: мы смеемся одинаково,
любим петь и оба ненавидим похлебку из рыхлой капусты и рыбьих
голов, которую так часто готовит тетушка Долорес.
За стенами послышались возгласы возмущения. Это зрители так
выражали свое нетерпение.
«Мистерию! Мистерию немедленно!» – раздавался приглушенный ропот
и рукоплескания толпы.
«Бум-бум-бум!» – запел бубен.
– Кажется, мне пора, – сказал отец, покосившись на входную
дверь. – А ты пока можешь подождать меня за кулисами.
– Все, как обычно. Я очень люблю смотреть оттуда на сцену! –
улыбнулась я и пошла следом за ним.
Из глубины деревянного сооружения слышались звуки высоких и
низких музыкальных инструментов, кулисы раздвинулись. Из-за них
появились три пестро разодетые фигуры. Они выстроились на сцене
перед зрителями в ряд и отвесили каждый низкий поклон; музыка
смолкла. Мистерия началась.
Воцарилось молчание и, вознагражденные щедрыми рукоплесканиями
за свои поклоны, артисты начали выступление. Публике, как и мне,
больше нравились костюмы, чем роли действующих лиц. У всех троих
яркие костюмы наполовину красного, наполовину желтого цвета: одежда
первого сшита из шелка, второго – из шерсти, третьего – из льняного
полотна.
Я стояла за деревянным столбом, в нескольких шагах от сцены, с
восторгом глядя на артистов. Все они знакомы мне с раннего детства,
поскольку я буквально родилась на сцене.
Мой старший брат Рэйн уже выступал и очень этим гордился. Я
смотрела на его покрытое гримом лицо и искренне завидовала.
Новый взрыв рукоплесканий встретил актрису в длинном белоснежном
наряде, появившуюся из бутафорских облаков. Публика с открытыми
ртами слушала, как она нараспев декламировала песню любви.
Когда представление закончилось, гром рукоплесканий, смешавшись
с оглушительными криками, разнесся над городской площадью.