Две по цене одной - страница 38

Шрифт
Интервал


— Подумал, зачем оставлять на завтра то, что можно сделать сегодня, — усмехнулся он и с удовольствием оглядел фигуру Евы.

Удивительная девушка — ей даже фартук к лицу. А лицо-то бесстыжее!

— Я принял решение относительно твоей дочери, — сообщил он делано спокойным тоном. — Присядем? Поговорим?

Ева тяжело вздохнула, стащила с себя фартук и вышла из-за стойки, указала Араму рукой на один из шести столиков, располагавшихся в зале кондитерской.

Арам присел за крайний, а Ева тем временем сменила табличку на «Закрыто». Устроилась напротив.

Снова не смогла выдержать его тяжелого взгляда, спросила:

— Ну? Я слушаю тебя.

— Если Надежда — моя дочь, я хочу совместную опеку над ребенком, — выдал как на духу. — Мы сделаем экспертизу ДНК, и…

— Я не согласна! — перебила его Ева. — Зачем тебе это? Ты ее еще утром знать не знал!

— А теперь узнал! — ответил он с чувством. — И я хочу убедиться, что у моего ребенка всего достаточно, что за ней хорошо ухаживают…

— Ты видел ее минуту! А я с ней уже семь лет, и поверь, мне она дороже, чем тебе, я хорошо за ней ухаживаю. Наде всего хватает, и твоя забота не нужна!

— Я в курсе, что я в твоей жизни лишний пассажир, но ты сделала большую ошибку, скрыв от меня ребенка.

Ева дернулась, Арам заметил, как она закусила губу. Должно быть, хотела что-то сказать, но сдержалась. Правильно, нечего его бесить понапрасну.

— Лучше нам договориться по поводу Нади полюбовно, чтобы не травмировать девочку, — подметил он деловито. — Завтра к двенадцати придет врач, сделает забор ДНК-материала, проследи, чтобы ребенок был здесь. И по результатам мы с тобой будем решать, как жить дальше.

Арам видел, как эта новость ошарашила Еву. Она сидела бледная, как смерть, и смотрела на него пустым взглядом.

— А что ты ожидала? Что я никогда не узнаю? — усмехнулся он. — А я взял да узнал. Теперь по поводу тебя…

Как только Ева это услышала, тут же встрепенулась, подобралась, напряглась. И правильно сделала.

— Ты будешь со мной спать, милая. Когда я захочу и сколько я захочу.

У паршивки даже челюсть отвисла от такого его вполне закономерного предложения.

— Что? — спросила она, нахмурив лоб.