В этот же момент вперёд ринулась
первая штурмовая группа. Кто-то был вооружен примитивным
огнестрелом, другие использовали мечи и добивали раненых
охранников, после чего забирали уже их оружие. Я бежал за ними и
стрелял в сторону врагов, больше работая на подавление, пока над
головой летели СВУ, которые Детрий с помощью телекинеза отправлял в
охрану на вышках.
– Твою мать! – вскрикнул я, когда
один из выстрелов убил культиста рядом со мной.
Я тут же прыгнул в сторону, уходя с
линии огня за опаленную взрывом стену. Паника уже воцарилась на
улицах, кричали женщины и плакали дети, гражданские не понимали что
происходит и разбегались, пока гремели всё новые взрывы и выстрелы.
К оружейному заводу уже выехало подкрепление.
– ЛОЖИСЬ!!! – вдруг взревел невесть
откуда взявшийся рядом со мной Детрий.
И его воля заставила часть
охранников перегруппироваться. Они хорошо знали эту команду из-за
чего психический эффект усиливался в разы. Пока они ложились, они
не целились и не могли точно стрелять. Другие же культисты едва
услыхав вопль тут же ринулись в атаку, понимая что сейчас лучший
момент. Остатки охраны вырезались, пока внутри оружейного завода
прогремел ещё один взрыв. Пробудившийся агент решил уйти на своих
правилах.
Вскоре все культисты уже ворвались
внутрь, а переведя дух обнаружил на своём бронежилете царапины. Под
пулю я не попал, но пуля-дура когда попадала в стену, в пол, в
любое твёрдое препятствие любила разлетаться на осколки. Видимо они
меня и задели, благо повезло и весь удар принял на себя броник.
Затем я встал и уже с последними
группами направился во внутренний двор. Всё вокруг пылало, десятки
тел как культистов, так и охранников валялись повсюду. Кто-то
мародёрил, другие кажется начали проводить обряды, третьи просто
оставляли свои символы, чтобы все знали чьих рук дело это
нападение.
Я же шёл среди тел и ощущал как
что-то подступает снизу.
– Уб... ублю... ублюдок... –
раздался хриплый голос. – Сукин сын...
Я повернул голову к источнику звук и
обнаружил раненого охранника. Его блестящая броня теперь была
грязной, оружие валялось вдали, а живот нашпиговали осколки от СВУ.
Однако в глазах его всё ещё сияла невероятная ненависть. Этот пёс
был выращен в особых условиях, нет, речь не про инкубаторы, просто
про социум, в котором его дрессировали быть идеальным инструментом.
Он не знал меня, не знал своих жертв, но искренне был уверен в том,
что мы все мусор, который нужно давить обитым сталью сапогом.