С криком он вылез из-за мусорного
контейнера и прыгнул прямо на сервитора, попутно подрывая гранату.
Доведённые до предела, он буквально сошёл с ума, больше не мог
вынести всего этого и решил, что хотя бы в смерти найдёт покой. Для
него лучше было умереть так, чем попасться в плен.
Подобное стало неожиданностью как
для меня, так и для других культистов. Создание отрядов из
смертников у нас всё же не практиковалось. Как и стражи
правопорядка оказались в ступоре. Они привыкли видеть дрожь,
раболепие и покорность. Подобное неповиновение стало для них шоком
и первым шагом к осознанию наступивших перемен. И даже если всех
нас убьют, вырежут калёным железом и заткнут рты оставшимся, то
ничего уже не будет как раньше. Именно в этот день до народа
Дрейкернора это начало доходить, до всех, начиная с бедняков и
заканчивая аристократами.
Я же успел за это время спрыгнуть в
канализацию, после чего быстро спустился по лестнице. Внизу нас уже
ждал транспорт, примитивная самоходка с двигателем внутреннего
сгорания. Кустари сделали её специально под канализацию, она могла
ездить вперёд и назад, правда на поворотах приходилось полностью
останавливаться и приподнимать её, чтобы поменять направление
колёс. Сама кабина всегда оставалась в том же положении и была
квадратной.
– Они нас тут не найдут? – спросил
я, садясь к Малсу, который тоже оставался до последнего и отступил
лишь с финальной группой пленников.
– Канализация большая, тёмная,
страшная... – скорость самоходка развивала очень быстро и вот уже
мы неслись по туннелю. – Ловушек много и...
Внезапно слева от меня мелькнул
культист, сидящий в лазе внутри стены. Стражи порядка погонятся за
нами, однако пробиваться им придётся через сам ад. Помимо мин из
снарядов у нас также имелся газ, сами культисты прятались в тайных
проходах и комнатах, созданных за десятки лет конспирации. Поэтому
пробиваться врагу придётся пешком, зачищая каждый метр и думая
только о том, что они что-то пропустили и из-за спины в любой
момент может вылезти культист с гранатой.
– Мой отец вас всех в сервиторов
превратит. Вечность будете туалеты чистить, – злобно шипела
какая-то уж больно бесстрашная девушка. – Семью Бонте никто не
смеет трогать.
– Молчать! – рявкнул Малс и влепил
ей мощную пощёчину. – Молись чтобы твоя семья сочла тебя достойной
выкупа, тварь.