- А давай к нам в общагу! –
воодушевилась Вика. – Гульнем как следует, и Натаха, вон, тоже
вмажет. А ты нам расскажешь про бал. А еще мне с тобой целоваться
понравилось…
И она мечтательно закатила глаза.
Воронежский авторитет не знал, что
ему делать: виниться или оправдываться. С одной стороны, его люди
отловили пацана, упаковали и привезли. С другой стороны, он
умудрился сбежать. Прямо из машины. За двести метров до точки
передачи. С другой стороны, люди Главы искали его по следам и почти
догнали, но не нашли. И полиция, проверявшая машины на трассе,
ничего не обнаружила. Вроде, и провал не по его вине: действие
снотворного закончилось слишком быстро. Но и передачи объекта
заказчику не произошло. Так что… опять бояться и трястись: как-то
Глава оценит его старания?
В подмосковной усадьбе человек с
глазами змеи был в ярости. Особо его выводило из себя то, что не
было явных прямых виновников неудачи. И воронежцы отработали чётко,
и его люди всё сделали правильно, и полиция оперативно перекрыла
трассу. И всё равно ушел. Проклятый песец! Но ничего, придет время,
и он за всё ответит.
В женском общежитии
Марьинской трикотажной фабрики
Утро у Олега началось правильно, с
похмелья. Так не гулял он уже, пожалуй, лет тридцать. А в этом
новом мире и вовсе никогда. Пировали круто. Заехали по дороге в
торговый центр, где Песцов купил себе новый телефон и загрузил
микробус выпивкой и закуской. Он знал: с него причитается. Девчонки
ему, фактически, жизнь спасли. И не проставиться по такому случаю –
грех.
На звон бутылок и на имя Песцова
набилась полная комната девчат. Во мгновение ока накрыли стол,
добавили к Олеговой снеди у кого что было, расселись по кроватям и
пирушка понеслась.
Песцов честно рассказывал официальную
версию про корону и про императорский бал, пытаясь припомнить все
мельчайшие детали, целовался со всеми, кто этого хотел, без
ограничений раздавал автографы. Сперва – на бумаге, на открытках,
на постерах. Потом одна из девчонок, дойдя до кондиции, задрала
майку, открыв доступ к недурной груди, и потребовала автограф на
теле. Идея тут же овладела нетрезвыми умами, и через пять минут
Олег сидел в таком цветнике, что ни в сказке сказать, ни вслух
произнести. Ей-ей, на нудистском пляже скучнее будет. А потом до
кондиции дошел и он сам. Что было дальше мозг вспоминать
отказывался. Но сейчас на нем не было ни единой нитки, а рядом
сопели столь же богато одетые собутыльницы. К счастью, далеко не
все из тех, кто присутствовал в начале пьянки.