- Это не засчитывается! – возмущённо
заявила она. – Этот конструкт описан у Недольмана!
- И что? – меланхолично спросил её
Песцов. - Модификацией является? Является. В программу гимназии не
входит? Не входит. Объяснить суть модификации я в состоянии. То
есть, работа полностью соответствует заданию. У вас есть возражения
по существу, не продиктованные личной неприязнью?
Наверное, если бы не
спокойно-равнодушный вид Олега, не его менторский тон, тетка бы
сдержалась. Тем более, что формально парень был абсолютно прав. И
неформально тоже был прав: личная неприязнь к нему имелась, и
немалая. Ведь именно он был виновен в крушении надежд всего рода! И
Оленева сорвалась:
- Как ты смеешь так разговаривать со
мной, сопляк!
Голос пацана не изменился. Так же
меланхолично и спокойно он заявил, нагло глядя судейской тётке в
глаза:
- Госпожа Оленева, напоминаю, что вы
находитесь в общественном месте, так что извольте вести себя
соответственно. А также я требую, чтобы вы обращались к главе рода
подобающим образом, иначе роду Оленевых придется выплатить виру за
нанесенное оскорбление. Тот факт, что вы старше меня, не дает вам
права меня оскорблять.
Оленева аж задохнулась от гнева:
какой-то недоносок смеет учить её манерам. Да еще и угрожает вирой!
Лицо её начало наливаться кровью.
- Ты! Малолетний ублюдок! Я сейчас
тебя в порошок сотру! Ты знаешь, с кем говоришь?
- Довольно, госпожа Оленева, -
прервал её Песцов. – Вы уже сказали вполне достаточно для
разбирательства в арбитраже.
Он вынул из кармана телефон и нажал
несколько кнопок.
- Я подал в арбитражный суд при
Московском Магическом Архиве заявление о неспровоцированном
оскорблении главы рода и передал туда всю нашу содержательную
беседу. Больше я с вами напрямую общаться не намерен.
Олег развернулся и подошел к столу,
за которым сидела комиссия.
- Господа, я прошу заменить
проверяющего мою работу в виду его предвзятости по отношению ко
мне. Надеюсь, вы обратили внимание на поведение госпожи
Оленевой.
- Э-э… Гм… А что она сделала? –
толстяк, сидевший в середине стола и явно видевший всю сцену,
нацепил на лицо недоумевающее выражение. На его бейдже значилось:
Медведев Леонид Аркадьевич.
- Сейчас вы оказываете своей коллеге
поистине медвежью услугу. Но вы сами просили. Смотрите, слушайте и
не говорите, что вы не слышали.