- Что ж вы, сукины дети, позволили
какому-то воришке покушаться на жизнь и здоровье своего хозяина? –
сурово спросил он.
- Дык, мы супротив него не могём, -
прогудел дородный дворник. - У него тут все куплено. И полиция, и
прочие власти. Вот уехал бы стервец, так мы бы скоренько вас и
выпустили.
- Ну, с властями я разберусь отдельно
и попозже. А сейчас давайте по дому пройдемся. Кто меня
проводит?
- Я! – решилась одна из
горничных.
- И как зовут тебя, красавица?
- Рая, - деланно засмущалась та.
- Пойдем, Раечка, поглядим что здесь
и где. А остальных прошу заниматься своими делами. Как с домом
закончу, так и к вам загляну.
Горняшка расстаралась. Устроила
подробную экскурсию, всё показала, всё рассказала. Отдельно
постаралась, расписывая хозяйскую спальню. И понагибалась у
широченной кровати, демонстрируя округлый филей, и потянулась у
высокого шкафа, чтобы грудь поэффектней торчала, и несколько раз
прижалась горячим бедром – как бы случайно. Но в ответ получила
звонкий шлепок по тому самому филею и объяснение:
- После, Раечка, после. Коли ты так
уж стремишься ко мне в постель, дождись вечера. А сейчас –
дела.
Девушка даже решила обидеться: она,
понимаешь, старается, а он – после! Но, поразмыслив, передумала.
Она сейчас обидится, а тем временем Галочка, другая горничная, её
обскачет. Нет уж, вечером – так вечером. Опять же, будет время
принарядиться, в порядок себя привести. Мальчик, судя по всему, не
такой уж и маленький.
В компании Раи Олег заглянул к
садовнику и дворнику, и остался доволен. А что такого? Все чисто,
аккуратно. А клумбы и прочие газоны обихаживать ещё рано. Зато
посещение гаража привело в полный восторг, как и надеялся
механик.
Три машины, три дорогущих
коллекционных экземпляра: бизнес-седан, кабриолет и спорткар. И как
же управляющий умудрился их пропустить, не продал? Правда, внешний
вид у всех трёх машин был удручающий. Местами по кузову были ржавые
пятна, местами облезла краска, потускнел хром, растрескалась кожа
сидений. Но всё равно: тачки были крутые. И если старая хозяйка их
до такого состояния запустила, то, значит, она просто дура.
Гаражом заведовал осанистый мужчина в
годах и в усах. Мастерскую свою он безо всякой нежити содержал в
идеальном порядке. Олег восхитился, глядя на развешанный по стенам
и разложенный по стеллажам инструмент. Звали его Семён Михайлович
Ордынцев. Но все обращались к нему сугубо по отчеству: Михалыч.