Учитывая число жертв, быстро был назначен следователь. В результате его дознаний выяснилось, что трое подростков некоторое время провели в галерее, попытавшись разжечь на почве, чтобы лучше видеть и согреться, небольшой костерок. В конечном счете этот незначительный огонь и вызвал взрыв окиси углерода, который и стал причиной гибели девяти людей.
Эта версия казалась весьма правдоподобной и была официально принята. Но запротестовали общественность и журналисты, и новая комиссия после тщательного расследования установила, что такой ход событий абсолютно невозможен. Учитывая затронутые площади галерей, понадобилось бы такое количество газа, что его нельзя было бы произвести, даже сжигая вагон древесины. Причем непрерывно в течение нескольких часов.
Окись углерода была явно ни при чем.
И затем имелись свидетельства выживших пожарников, которые около входа в пещеру, несмотря на их дыхательные аппараты, почувствовали, как у них «задрожали ноги». Все упомянули совершенно незнакомый запах, не имеющий ничего общего с окисью углерода, абсолютно не имеющей запаха. Запах, способный проникать под плотные маски. Как будто все галереи внезапно оказались охвачены боевым отравляющим веществом.
Как ни странно, никаких дальнейших расследований французскими властями в этой области проведено не было. Но вот что удалось узнать американскому писателю и историку Дэвиду Ирвину, когда тот работал над биографией Германа Геринга. Ирвин ознакомился со множеством документов, составленных по результатам допросов маршала во время Нюрнбергского процесса. Упоминая «удивительные по своей мощи боевые отравляющие вещества», которые были предназначены для «Фау-1», он тем самым признавал их существование, подчеркивая их «невероятную вредность». «Ни один из ваших противогазов вас не защитил бы. Этот газ был столь опасен, что я не разрешил его вторую демонстрацию», так как, согласно ему, первое испытание, проведенное на поле с огромным стадом баранов, повлекло за собой мгновенную гибель тысяч этих животных. Геринга спросили о запасах газа, и он ответил: «Я знаю, что этот газ держали в тылу, и налет американцев на хранилище был бы по своим последствиям катастрофическим».
Давайте вспомним молниеносное воздействие этого газа на пожарных в современных масках… Кроме того, это заявление Геринга говорит о том, что в конце войны вермахт производил крайне вредное боевое отравляющее вещество. Вполне очевидно, такое оружие не могло быть использовано в боях на открытой местности без того, чтобы не поразить обе воюющие стороны. Значит, оно было предназначено для перемещения на значительные расстояния, например с помощью ракет «Фау-1».