Согласно неписаному правилу, которое неуклонно соблюдалось до 1929 г., женщинам запрещалось присутствовать на заседаниях клуба. Это, однако, вовсе не было проявлением мужского шовинизма, который был Титченеру отнюдь не присущ. Среди его учеников было немало женщин, что для того времени было явлением прогрессивным. Свой запрет ученый мотивировал заботой о нравственности своих учениц. Страстный курильщик, он придерживался оригинального мнения: “Нечего даже надеяться стать настоящим психологом, не научившись прежде курить”. Под влиянием мэтра многие его ученики пристрастились к курению сигар, несмотря даже на то, что однажды на их глазах увлеченный председатель клуба нечаянно спалил себе бороду. В то же время Титченер находил нечто безнравственное в появлении дам в обществе курящих мужчин, не говоря уже о том, что женщина, осмелившаяся закурить сама, являла в ту пору вопиющий вызов общественной морали. Кроме того, Титченер поощрял учеников к неформальной дискуссии и полагал, что присутствие прекрасного пола может оказать на них сковывающее влияние.
Были и другие причины, по которым совместные заседания представлялись угрозой женскому целомудрию. Исследованию методом интроспекции подвергался самый широкий круг ощущений, в том числе сугубо телесных. Так, были проведены опыты, в которых испытуемые описывали свои ощущения, имевшие место при введении в желудок теплой и холодной воды посредством специального зонда (с этим зондом некоторые самоотверженно ходили целыми днями). Еще более деликатный эксперимент требовал описания ощущений, испытываемых в процессе мочеиспускания и дефекации. Сохранились воспоминания членов клуба о том, что от женатых аспирантов требовалось делать записи об их ощущениях во время полового акта и даже прикреплять к своим телам специальные датчики для регистрации физиологических реакций (протоколы этих наблюдений не сохранились, и сегодня достоверность этих сведений представляется довольно спорной). Содержание таких опытов держалось в секрете, однако пикантные слухи о них гуляли по всему университетскому городку, возбуждая нездоровое любопытство. Дошло до того, что группа студенток (среди которых находилась невеста Эдвина Боринга, из чьих воспоминаний и почерпнут этот факт) ухитрилась однажды спрятаться под столами в помещении для заседаний, “горя желанием услышать, что же представляет собой та психология, которой занимаются мужчины”. В какой мере было удовлетворено их любопытство, история умалчивает.