Мой
собеседник хорошо знает местность, кто где живет и чем дышит.
Юго-западнее озера в моей первой жизни там был достаточно крупный
монгольский город Улангол. Города сейчас естественно нет, но вот
люди на этом месте живут и причем более менее оседло.
Множество
речек и речушек текущих с гор западнее озера сейчас более
полноводны и кое-где есть даже зерновые поля.
Кое где
намеки на оседлость есть и на востоке котловины на реках Нарын и
Тэс. На всей остальной территории только кочевья.
Живут
здесь монголы и тувинцы. Монголы преобладают в центре и на юге
котловины.
Кортловина Больших Озер по мнению некоторых
знатоков вообще какое-то сакральное место у монголов, место их
силы. Отсюда якобы когда-то начал свои походы Чингисхан.
Но все
это в прошлом, сейчас тут нет практически ничего и
никого.
Пол
непонятной мне причине маньчжурский или китайский, кто их там разберет,
полководец свою тактику выжженной земли начал воплощать на подходах
к Урянхаю и окрестностям Убсунура досталось по полной. Он даже
послал большой отряд для наведения «порядка» в окрестностяхУлангола и там постарались особенно
рьяно, были например засыпаны родники на северо-восточных берегах
Убсунура.
Многие
монгольские кочевья бежали на север и оказалось у нас, особенно в
не разоренных хошунах Да- и Бээзи-нойонов. Местные товарищи этим
беженцам были совсем не рады, но Мерген с санкции Ольчея их
предупредил, что верховный правитель, то есть я, будет очень
недоволен если беженцев будут обижать.
Лонгин
сразу же после окончания войны поехал в те края и встретился с
монгольскими старейшинами. Им он пообещал помочь как мы помогаем
беженцам-тувинцам если они вернутся к своим разоренным кочевьям и
признают нашу власть.
Оюн Дажы
сразу же продублировал предложение Лонгина.
Южной
границей собственно Оюнского хошуна стали реки Нарын на востоке и
Хойт-Гол на западе до перевала Улан-Даба. Засыпанные родники
оказались на этой территории и были быстро приведены в надлежащее
состояние.
Смерть
старого Сайон-нойона была нам очень на руку. Дархатский край,
разоренные земли Убсунура, Даа- и Бээзи хошуны остались как-бы
бесхозными и это облегчило их переход над нашу власть.
Беженцы
монголы думали не долго и приняли предложения Лонгина и Оюн
Дажы.
А потом
он предложил мне поселить пленных китайских воинов вдоль южной
границы своих новых владений, в основном в предгорьях хребта