«Корела» - страница 34
- А с ними князья Хованские, ведь умученная мать князя Владимира Андреевича, их рода будет.
Наступила пауза, отнюдь не томительная – князь и боярин размышляли, решая как воспользоваться ситуацией с непонятно откуда появившимся принцем в свою пользу. Нарушил молчание Мышецкий:
- Воевода из Вольдемара этого, али Владимира, знатный, и хитрец изрядный. Он ведь свой отряд из ландскнехтов в войске Андерссона привел, а те как случай удобный выпал, взяли и перебили свеев. Может и отстоит Корелу, удачлив он и коварен зело, нам такой и надобен в воеводах. И войско свое имеет, пусть небольшое, но так и у нас не густо с ратными людьми. Надо с владыкой Сильвестром переговорить…
- Да знает он о том, к нему чернец из того скита пришел, о многом поведал. Сказал владыко, что если принц Владимир Корелу защитит, то сам в православие его окрестит и о том митрополиту Исидору в Новгород отпишет. Говорит - лучше свой государь Карельский, чем король свейский. И выбор только таков – иного просто нет! С хоругвями встречать надобно внука князя Старицкого – он ведь один таковой остался. И к сече готовиться – раз вороги войско большое собрали. И зря кормить его не станут, а землю нашу разорять начнут! Так и сказал…
Казни родственников были общепринятым делом у правителей - такова борьба за власть. Иван Грозный просто делал то, что казалось ему важным - даже убийство четырех детей князя Владимира Андреевича Старицкого...
Кураж первых суток пребывания в этом мире, залихватский и отчаянный, схлынул, и сейчас Владимир был опутан страхом, физически ощущаемым, липким – полностью лишившим его спокойствия и безмятежного сна. Все просто – теперь, когда он вступил на тернистую дорожку самозванца, его могли убить в любую минуту. И как угодно жизни лишить – кинжалом в спину, ядом в тарелке, стрелой из леса, выстрелом в упор из пистоля. Все вторые сутки до зубовной дрожи боялся, что ландскнехты просто захватят его в плен и выдадут шведам, отвезя в Выборг, вместе с карабином, который ему помочь уже не сможет. Просто не хватит патронов в магазине, когда со всех сторон навалятся и вязать веревками станут.
Однако немцы повели себя прилично, хотя капитан вчера признался, что долго уговаривал некоторых, что шведской мести побоялись, когда выполнили его приказ, и были им вульгарно «повязаны» пролитой кровью «работодателя». Но для Стефановича это было хоть какой-то гарантией верности, пусть