Тысяча вторая ночь Шахерезады. - страница 50

Я не забуду о твоей помощи, Михримах-ха тун! Не забуду! Слово даю! — стояла у моей кровати девушка.
Лучше, давай золото.
Нет у меня золота!
Вот как появится, тогда и приходи. Просто так, во дворце никто и никому услуги не оказывает, — поучала я рыжеволосую славянку.
А сколько это в серебре? Мне дали сегодня шесть акче. Сколько дней мне придётся выплачивать тебе долг? - серьёзно спросила девушка.
Это шестьсот тысяч акче, Александра. Чтобы выплатить мне эту сумму, тебе придётся работать «джарийе» в течение двухсот семидесяти четырёх лет. При том, если не будешь тратить деньги на одежду и прочие необходимые нужды.
Что? Как? Не может быть! Так долго? Ты уверена в подсчётах, Михримах-хатун? Это же огромная сумма! Двести семьдесят четыре года?! Люди столько не живут!
Сколько сможешь, отдашь в этой жизни, остальное… Сочтёмся в следующих воплощениях. Шучу-шучу. Есть варианты отдать долг услугами, тогда долг спишется быстрее.
Услугами? Какими ещё услугами? — заинтересовалась девушка. Действительно быстро учится, схватывает буквально на лету…
Пока не знаю, Александра. Хотя… Мне нужна будет служанка. Как тебе предложение? Будешь на меня работать, буду списывать пока по десять акче в день, а дальше посмотрим, притом можешь оставить своё жалование от султана в шесть акче на собственные нужды. Согласна или нет? Думай быстрее, предложение ограниченно, я могу отдать это место твоей подруге Марии, думаю, ей десять акче в день не помешают…
В этот момент в комнату вошли евнухи и наложницы с сундуками, шкатулками и тканями, возглавлял процессию Сюмбюль-ага. Вид у него был не очень довольный, впрочем, ничего удивительного. Я попыталась встать и поклониться, но тот вскинул руку, и мне пришлось остаться на месте. Александра же молча разглядывала мои подарки, делая какие-то свои выводы.
Султан Сулейман Хан Хазрет Лири прислал тебе подарки, Михримах-хатун, ты должна выразить своё почтение! — величественно и строго сказал евнух и протянула руку с огромным кольцом печаткой для церемониального поцелуя. Потом я часто видела этот перстень у самых разных людей. Он выдавался специально для подобных случаев - целуя его ты словно целовала самого Сулеймана.

Тогда я этого не знала но на всякий случай почтительно прикоснулась губами к украшению и произнесла: