И именно из-за этого еще и было запрещено танцевать этот
танец перед здоровыми мужчинами.
Но где минусы, там и плюсы.
Поэтому я стояла и смотрела в пол. Сдерживая себя. И ждала
их разрешения.
Заговорил дракон с красными волосами. Его голос был резок и
груб:
- Мастер Иф сказал, что ты здесь не для того, чтобы стать
нашей наложницей, суккуба.
Я посмотрела на его лицо, и увидела там гримасу
пренебрежения.
- Это правда, - тут же откликнулась я, помня, что врать драконам
нельзя, иначе сразу же выгонят. - С помощью танца, я хотела лишь попасть к вам
на аудиенцию, Великие.
По этикету драконы требовали, чтобы все обращались к ним
именно так – Великие.
- И что же тебе нужно, сладкая девочка, - услышала я другой журчащий
голос, и повернув голову, поняла, что со мной говорит дракон с зелеными
волосами.
- Мой брат. Он умирает, - тут же затараторила я, боясь, что
меня прервут и не дадут договорить: - Ему нужна помощь. Ингредиенты растут в
ваших горах. У меня есть список.
Я полезла к одной из своих подвесок, в которую спрятала
маленький листик пергамента, исписанный неровным почерком. Мне сказали, что
драконы не любили получать сообщения через новомодные артефакты, которым
пользовались в империи демонов. И предпочитали по старинке пользоваться
пергаментом. У нас пергамент использовался, только лишь для заверения
документов, или для новых законов. Которые уже не менялись тысячи лет. То есть
– очень редко. Но я нашла его, купила за большие деньги и написала то, что
продиктовал мне шаман. Эти растения росли только на территории драконьих гор.
Вытащив пергамент, я развернула его, и растеряно посмотрела
на мужчин.
Но никто из них не сдвинулся с места.
- Я могу передать, чтобы вы посмотрели? – спросила я,
пытаясь уловить в их надменных взглядах хоть какой-то интерес.
- И зачем нам это? – ухмыльнулся третий дракон с желтыми
волосами. Его взгляд был самым похотливым из всех. И казался мне каким-то
липким, и неприятным, что ли…
- Тут список ингредиентов, - прошептала я, чувствуя, что теряю
последнюю надежду.
- Мы поняли тебя, - это был красный, он подался вперед и
заговорил: – Но у нас другой вопрос. Зачем нам помогать твоему брату? Нам-то
что с того?
И вновь на его лице появилась брезгливая гримаса, будто ему
было противно со мной говорить, но при этом я видела, как горел его взгляд,
когда я танцевала.