– Ха! Ты тоже неплох! А теперь скажи-ка мне, неужели результаты
контратаки тебя не устраивают?! – не сбавляя градус боевого задора
ответил тот.
Я прижался спиной к окопу и подняв голову вверх нервно
засмеялся. Мне действительно нечего было возразить после того, как
мы каким-то чудом удержали почти потерянную позицию, хотя это
казалось безумием.
– Никак нет, командир. Пора заканчивать с этими ксеносами! –
сказал я сквозь смех, после чего увидел новую волну орков на
показаниях сканера обрабатываемых моей аугментикой и мозгом, – они
приближаются!
Последними на нас бросился отряд, состоящий из бойзов
возглавляемых тройкой нобов. Выругавшись я выхватил гранату из
разгрузки погибшего солдата и метнул её в гущу противников, угостив
осколками зеленокожих, после чего выстрел за выстрелом разрядил
батарею. К моему огню присоединился рев двух болт-пистолетов и
залпы нескольких солдат, а также израненного сержанта, держащегося
на стимуляторах. Этого не хватило чтобы прикончить всех ксеносов и
бой снова скатился в окопную рубку, из которой мы выходили
победителям. Лейтенант, уловив момент несколько раз выстрелил в
голову ноба из болт-пистолета свалив его. Я, сойдясь в бою со
вторым нобом добравшимся до окопа и обменялся с ним кровоточащими
ранами, после чего уловив момент, когда ксенос оказался на краю
окопа направил в его сторону меч и активировал единственный заряд
экстерминатора, обливая его волной горящего прометия, за обладание
которым он столь яростно сражался.
Наконец все затихло, если оставались выжившие орки, то они
бежали в лес и дальше. Не веря в то что это победа, я сполз на дно
окопа и не без труда извлек медпакет, чтобы вколоть себе стимулятор
и начать обрабатывать полученные мной раны, а затем заняться и
теми, кто не мог даже помочь себе. Макс отделавшийся легкими
ранениями сначала помог мне, а потом занялся ранами лейтенанта.Мы
удержали оборону, но как вскоре выяснилось потеряли пятьдесят
человек убитыми и не меньше ранеными. Я горевал, стоя над телами
двух погибших сержантов из своего взвода, они были теми людьми, с
которыми мы три года учились в Схоле, а также теми благодаря чьей
выучке сегодня продержался мой взвод. Еще хуже было видеть два
десятка тел и множество тяжелораненых бойцов, до того служивших в
составе моего взвода. Когда я посланный лейтенантом к никак не
проявлявшим себя техножрецам добрался до них, то смог лишь
бесцветным голосом сообщить о том, что они могут продолжить
принимать и отправлять топливо. Более бодро звучал доклад
лейтенанта командованию, в нем он отметил заслуги каждого из нас, а
победу назвал тяжелой, но несмотря ни на что героической.