- Командир! - радостно доложил диспетчер, - дрон уничтожил
битников, но у беженцев проблема с мотором, далеко им не
уехать.
- Отправили группу?
- Нет, ждём директивы!
- М-мать!!! Отправляйте немедленно! Примите все возможные меры к
спасению.
- Слушаю, командир!
Андрей резко дёрнулся и проснулся. И сразу сердце окатило
кипятком – заснул! Машина заглохла, мы стоим! Господи, Господи,
нет! Не может быть! Нет!! Сейчас быстро заведу и всё будет хорошо!
Сейчас… Андрей торопливо повернул ключ, - ничего, только тихий
щелчок. Ничего, сейчас ещё раз… всё получится, не может не
получиться... Он поворачивал ещё и ещё и давил на газ, но всё было
бесполезно, мотор уже видимо замёрз. Завести его снова не
получится, шептал в ужасе внутренний голос, – всё пропало! Теперь
точно всё пропало! И Лика и дети, теперь они умрут. Из-за меня
умрут. Нет-нет, я что-нибудь сейчас придумаю. Обязательно придумаю.
Это не может так закончиться. Мы столько проехали, вырвались из
зоны боёв, ушли от преследования бандитов. Мы не должны так просто
умереть. Андрей дёрнул ручку капота, застегнулся поплотнее и
выскочил на мороз. Он раз за разом пытался запустить двигатель,
поочерёдно перепробовав все способы пуска стартера, но ничего не
получалось, а руки замёрзли так, что он уже ничего не чувствовал и
даже не понимал, двигаются ли они. Всё было бесполезно, но он всё
равно отчаянно цеплялся за жгущие холодом железки в мёрзлом масле и
нагаре, пока подошедшая сзади Лика не обняла его :
– Пойдём в машину, к детям. Брось, ничего уже не сделать, ты
совсем обледенел, давай просто будем вместе в последние минуты. Они
сели в машину и прижались к друг-другу всей семьёй. Так и пришла
смерть. Тьма тихо влилась в них, и Андрей уже ничего не чувствовал
кроме горечи и сожаления, что не смог спасти своих. Тьма затопила
мир и он медленно плыл куда-то вниз в этой тьме, пока не
засветилось радужное сияние. В этот момент Андрей окончательно
перестал что-либо ощущать.
Абсолютная тьма была беззвучна и неподвижна, и не было в ней
ничего – ни времени, ни пространства, ни света. И сознания почти не
было, кроме без эмоциональной констатации тьмы, пустоты и
безвременья. Но потом незаметно появилась сначала просто слабая
пульсация, на краю сознания, а потом и собственно осознание
собственного существования. Я есть, я существую, это я вижу тьму и
чувствую пульсацию в ней. Постепенно пульсация обрела вид смутно
узнаваемых техногенных звуков… Ага, это где-то перещёлкиваются
электрические датчики. Тихо и монотонно, почти сливаясь с тишиной
зудит электричество. Открываются и закрываются клапана вентиляции,
двигается воздух в вентиляционных шахтах. А вот теперь и вода.
Точно вода! И она не только течёт где-то далеко, она тут, близко,
совсем близко! Очень тихая, но всё же ощутимо колеблющаяся. Да и
тьма теперь не кажется такой мёртвой. Это уже не полное отсутствие
всего и вся, не мировая пустота, а всего лишь ночная удушливо
непроглядная темень. И глаза как по волшебству вдруг начинают
видеть слабо заметные, но всё же видимые очертания крупных
предметов и стен. Ага комната! И даже чуть более светлый квадрат
огромного, во всю стену окна : оно не угольно-чёрное, но
темно-серое…