— Пообедать? Продуктов у нас маловато...
— Товарищ капитан! — не выдержав, рассмеялся странник. —
Прикажите искину накрыть стол на семерых в столовой, синтезаторы
крейсера работают, они работали даже через полторы тысячи лет,
когда я был здесь на экскурсии.
— Искин, — поднял голову к потолку Алексей. — Он правду
говорит?
— Да, мой капитан. Синтезаторы в рабочем состоянии.
— Тогда накрой обед в столовой.
— Спиртное подавать? — поинтересовался искин. — Оно подается
только по личному распоряжению капитана.
— Товарышу капитан... — с надеждой посмотрел на командира
Мыкола, обрадованный возможности выпить по глотку, чего давно не
выпадало. — По тришкы...
— Точно, товарищ капитан... — поддержал друга Сергей. —
Понемногу можно. После всего этого успокоиться не помешает.
— Ладно! — сдался Алексей, сперва было решивший отказать. — Но
не больше, чем по сто грамм на брата! Ясно?
— Так точно!
— Искин, спиртного — семьсот грамм водки.
— Приношу свои извинения, но водки нет, — ответил тот. — Есть
вино, коньяк и крепкие ягодные настойки.
— Попросите нагойский коньяк, — посоветовал Вирт. — Потрясающая
штука. Я его только однажды пробовал — бутылка стоила больше, чем я
за месяц зарабатывал.
— Хорошо, пусть будет коньяк, — согласился Алексей..
— Стол накрыт, — сообщил искин. — Прошу экипаж пройти в
офицерскую столовую.
— А где она? — поинтересовался Ашот.
— Следуйте вдоль этой линии, — на полу возник светящийся зеленый
пунктир.
Виктор незаметно усмехнулся реакции друзей — прошедшие огонь и
воду бойцы ничем не выдавали своего удивления по поводу всего
случившегося, зато явно обрадовались возможности вкусно поесть и
выспаться как следует. Да и чему удивляться? Где бы ему ни
доводилось воевать, везде было именно так. Того же Мыколу взять —
прост-то прост, да только на первый взгляд. А так очень себе на
уме. Не говоря уже об Иване — этот вообще мужик хитрый до
невозможности, но притворяется послушным дураком, не желая
подставляться. Вон как исподтишка все внимательно осматривает, явно
делая известные только ему самому выводы. Сережка Перков только
выглядит необычно мрачным, не шутит и не балагурит, как всегда. И
тоже о чем-то напряженно размышляет, искоса поглядывая на Алексея —
его явно поразило то, что искин объявил капитана императором.
Остальных двоих странник знал мало, поэтому не мог предсказать их
реакцию. Ашот Каспарян, скорее всего, ничего неожиданного не
сделает, рисковать не любит. Зато твердолобый фанатик Фельдман
вполне способен преподнести неприятный сюрприз. Придется за ним
приглядывать.