— В натуре плащ что ли? — хмыкнула женщина, зачем-то опять
упомянув элемент одежды.
— Если ты про то, что на мне сейчас надето, то это не плащ это
ученическая мантия, — приподнял руки. — Так что, начинаем друг
друга убивать или…
— Ну, попробуй это своё «или», — прищурилась гром-баба,
угрожающе помахивая куском трубы, которую, явно использовала вместо
дубинки, и не единожды.
А я что? Я ничего. В конце концов, фермер должен знать не только
заклинание подчинения, в его арсенале должны быть и средства
наказания и средства поощрения животных. А с точки зрения
сельскохозяйственных чар, что животное, что человек без магического
дара — всё одно, лишь цель. Да и дешевле это по ресурсам, на
нервные центры воздействовать, а не чисто физически плоть режущими
заклинаниями рвать. Сложнее, да, но дешевле.
Великанша выронила обрезок трубы из ослабевших пальцев, протяжно
застонала и осела на землю там, где стояла. Не самое аппетитное
зрелище, прямо скажем. Можно было, конечно, огреть щуплого мужичка
и валить отсюда, но женщина вдруг пришла в себя и приказала:
— Том, дай мальчонке купюру почище, — распорядившись, великанша
вновь закрыла глаза, распластавшись на земле. — А я немного полежу…
да, полежу. О*уенно!
Щуплый нервно покосился на свою спутницу и неторопливо достал
что-то вроде кошелька, который был забит мятыми, потасканными
купюрами. Впрочем, ту десятку, которую он протянул мне, была словно
прямиком из банкомата.
— Раз ты плащ, то хоть маску надень, чтобы к тебе зазря не
лезли. Так-то бомжи тоже люди, просто дрянь стоит денег, а ломка
это вещь такая. Кхм.
Сказать, что я растерялся, это ничего не сказать. Благо хватило
самообладания, чтобы забрать предложенную бездомным купюру и
направить свои стопы далее в более обжитые районы города.
В голове царил сумбур, так как во время нашего столкновения я
пытался читать своих противников и да, это в разы сложнее, чем с
овцами, да и таланта к этому разделу магии у меня никогда не было.
Одним словом, я растерялся, осознав, что эта парочка изначально не
имела ко мне никакого негатива, они просто мыслили категорией вида:
завтра мы, возможно, сдохнем, но сегодня надо чем-то закинутся и
где-то поспать. Ничего личного.
По сравнению с фанатиками неназываемого и магами временного
правительства это как небо и земля. Те пенились, обзывались,
накручивали себя, и это было как-то даже привычно уже, а вот такой
вот обезличенный подход, он сбивал с толку.