Он , уже не шутя, на полном серьезе пошел в атаку.
И это меня выбесило окончательно. Вот молчал бы в тряпочку, Робин Гуд сраный!
- Реально не понимаешь?
Я развернулась к нему, сложила руки на груди, уперлась злым взглядом в родную физиономию.
- Какого хера ты согласился вообще? Ты понимаешь, что мог опять встрять? Ты понимаешь, что мог сесть? И это еще неплохой вариант! Ты – дурак? А?
- Можно подумать, у меня был варик – отказаться, - пробурчал он, отворачиваясь.
- Никто бы тебя не заставил. У них на нас нихера. Помариновали бы и отпустили. А теперь? Как мы выедем? Твоя гребанная приора у всех в ориентировках наверняка. Не мог служебную попросить!
- И как бы я на чужой гонял? – огрызнулся он, - вот тогда бы сто процентов встрял. Или под фуру влетел.
- А теперь никуда не влетишь, да? И прокурор с тебя за сына не спросит? Этим долбакам из конторы хорошо, они вообще не палились. А тебя – подставили!
- Да никто не подставлял! – твёрдо заявил он, - я сам согласился!
- Да зачем? Зачем, дурак?
- Затем, что нехер таким тварям по земле ходить.
- Идиот, - я печально посмотрела на этого придурочного идеалиста, покачала головой, - какой же ты идиот… От того, что ты подставился, ничего в мире не поменяется. И твари так и будут вылезать сухими из воды.
- Этот уже не вылезет.
- Папаша вытянет.
- Нет. Я так понял, там все пиздец как серьезно. Да и эти подполы очень серьезные. Ну, ты же поняла? Тебя опрашивали же?
- Да. Один. Тот, который здоровенный, как медведь.
- Ну вот.
Я усилием воли отмахнула из головы воспоминание о внимательном каменном взгляде мента.
Слишком серьезные люди, прав Максик. Хоть и дурачок он у меня летящий иногда и нифига не стратег, но людей видит. И часто, лучше. Чем я.