Удивлённо приподняв бровь, девчонка
снова обернулась. И, кажется, слегка принюхалась:
— Хм... — Шагнув ближе к кучке, она
брезгливо пнула её пальцами босой ноги. — И правда Кривошеин... —
Золотистые глаза снова уставились на меня всё с тем же удивлением.
— А чем это вы его так?
— Вот этим. — Я указал на
рассыпанные по окровавленному кафелю деревянные лопатки.
— Этим?!
— Ну... Я одну сломал... И вроде как
в сердце ему воткнул. С разбега...
— Пха-ха-ха-ха-ха!!! — Юная княгиня
прыснула со смеху, даже слегка забрызгав меня слюной. Отсмеявшись,
она вытерла выступившие слёзы, перевела дыхание и вновь глянула мне
в глаза. — Погоди... Ты это серьёзно?!
На этот раз приступ заливистого
хохота длился гораздо дольше. И пока Таисья снова не успокоилась,
её взгляд перескакивал то на растерявшуюся Ульяну, то на кучку
пепла, то обратно на меня.
— Фу-у-у-ух... — Шумно переводя дух,
девчонка энергично протёрла глаза обеими руками. — Ну ты даёшь,
Шубский... Как тебя по имени-то?
— Евгорий... Гор.
— Гор... — Девчонка всё ещё не могла
толком отдышаться. — Кривошеина лопаткой завалил! Фу-у-у-х...
— А чё такова? — Я тут же снова
вспомнил рекомендации Ромула о стиле речи. — А что в этом такого
смешного-то?
— Лопаткой! Кривошеина!
Лопаткой!!!
— Ну да... Ульяна вон тоже всё
видела.
Когда Таисья покосилась на
сестричку, продолжая вытирать слёзы, та несколько раз кивнула.
— Хм... — Не сразу, но лицо юной
княгини снова стало серьёзным. Хотя шальная искорка ещё иногда
мелькала в золотистом взгляде, сейчас она будто бы снова к чему-то
принюхивалась.
— И что... — Таисья не торопясь
оглядела пол и мебель, медленно рассуждая, словно киношный сыскарь.
— Он сюда, значит, зашёл... А ты прямо с ходу его этой своей
лопаткой затыкал?
— Не совсем... — Присев на стол, я
тоже огляделся. — Сначала я его вот этим пырнул, но он даже не
заметил...
Наши взгляды почти одновременно
упали на тот самый шприц, который не нанёс упырю ни малейших
повреждений. Смятый кусок пластика отлетел почти под шкаф.
— Хм... — Княгиня дотянулась до него
ногой и слегка подтолкнула к себе поближе одними пальцами.
Её тонкие ноздри опять чуть
дёрнулись. И шаловливое любопытство на её лице вдруг резко
изменилось на неподдельную тревогу:
— А ты где его взял?!
— Да тут валялся...
— Ой... — Вдруг послышался мягкий
голос Ульяны. — Это же то, что я должна была вам уколоть...