Как выяснилось, всё можно сделать,
если есть сильное желание и упорство. И того и другого у меня
оказалось с избытком. Но даже при этом я потратил кучу времени. Вот
как раз почти все два месяца, что наблюдал за мучениями Диры, это и
заняло. Начал с простых внушений себе: «Я слаб! Камень — тяжелый!
Мой ранг — три звезды!» Долго потел, но ничего толком не выходило.
Нет, в итоге все же добился, чтобы после внутреннего приказа я
действительно не смог поднять камень, я ведь очень упрямый. Однако
подобное самовнушение держалось вдохов сто, не больше. Вроде можно
порадоваться, но если представить, что я ко всему прочему буду
каждые сто вдохов замирать и повторять про себя: «Я слабый! Я
слабый!» — то сорвусь еще раньше.
И я решил прибегнуть к помощи
образов. Раз мне так хорошо удаётся представлять потоки силы, что
иногда я вижу вокруг себя разноцветные картины, которые рисуются
даже без моего участия, то почему бы не поставить их себе на
службу? Я решил представить, что рисую перед собой красную, как
кольца на теле песчаной змеи, печать. Обычную круглую имперскую
печать, наподобие той, что изображена в книге по истории империи.
Только у меня она совсем простая. Без вычурностей, без герба клана
Вилор и мелких деталей. Просто круг, нарисованный толстой линией, и
по его внутреннему краю внутри идет надпись: «Ограничение», а в
центре жирно горит: «3-й ранг».
Это выглядело так. Я представлял,
что двумя-тремя движениями рисую перед собой печать и надписи,
затем приклеиваю её себе на плечо. И тут же приказывал себе: пока
на мне печать, она ограничивает моё проявление силы, но не влияет
на настоящее Возвышение. Не с первого раза, не с десятого, но через
пару недель всё получилось. Печать рисовалась именно такой, какой я
её воображал. Послушно перемещалась на плечо. Не исчезала ни в
процессе этого действия, ни после касания, ни после того, как я
отводил глаза. Теперь, пока на мне была печать, даже вёдра на
поливе стали тяжелыми и я снова по-настоящему начал обливаться
потом.
Был и неожиданный эффект тренировок,
который заставил меня усомниться в том, что это действительно
самовнушение. Я решил оставить печать на себе на длительный срок.
Стоило утром открыть глаза, как я увидел тлеющую, как угольки,
печать, которая будто бы и не исчезала на ночь. Хотя не мог же я во
сне её представлять? Это было загадкой, над которой нужно было бы
подумать, но больше я подобных проверок себе не позволял. Опасался,
что, несмотря на все усилия в формулировке приказа для печати, я
ограничивал, таким образом, и свое Возвышение. Тем более если у
меня вышло нечто большее, чем внушение. Поэтому, скрывшись с глаз
людей, после окончания работ сразу же её снимал. И с тревогой
прислушивался к себе. Для прорыва на новую звезду было еще рано, и
я это чётко понимал, но ничего поделать с собой не мог.