— Его величество
Алесий II!— провозгласил адъютант
адмирала Тоцкого, временно назначенный церемониймейстером, что не
доставляло офицеру никакого удовольствия.
Все встали. В гостиную быстрым шагом вошел император. Военные
отдали ему честь, а принцессы присели в реверансе. Он окинул их
мрачным взглядом и кивнул. Затем вышел в центр комнаты и
заговорил:
— Сейчас нас ждет церемония выбора императрицы. Она
нужна потому, что я не хочу оскорбить ни одну из принцесс.
Положимся на волю судьбы. Кто здесь является хранителем
церемоний?
— Я, Ваше величество, — поклонился адъютант
Тоцкого.
— Тогда прошу вас принести монету времен старой
Империи.
— Одну минуту, Ваше величество!
Офицер быстро вышел. Алексей проводил его взглядом и вздохнул,
надеясь, что все пройдет, как задумано. Вчера вечером, когда
император уговаривал искина обеспечить нужный жребий, тот вымотал
ему все нервы. А ведь для «проклятой железяки» это не составит
никакого труда! Он и так постоянно контролирует пространство вокруг
императора, окружая того защитным силовым полем. Немного изменить
параметры этого поля, и монета упадет, как нужно, после чего
Катинка станет императрицей. Но искин в своем ехидстве превзошел
сам себя.
— А может тебе обеих оприходовать, жеребец ты наш? —
издевался он.
— Слушай, хватит! — взорвался Алексей. — Сделай, как
я прошу!
— Но ты же не хочешь никого обидеть? А это лучший
вариант.
— Да пошел ты!
— Могу и пойти, — промурлыкал искин. — Только скажи
куда. Только учти, это должно быть реально достижимое
место.
Алексей озвучил подробный адрес.
— Ну, не уверен, что тебе это понравится... — голос
«железного истукана» приобрел женственные нотки. — Но можно
попробовать...
Император долго молча хватал ртом воздух.
— С...во... — только и смог выдавить он из
себя.
— Да ты что, — нежным голоском отозвался искин. — Я
белый и пушистый, существо нежное, ранимое, а ты меня обзываешь по
всякому...
— Нет, ну какой же гад!.. — в сердцах взвыл Алексей.
— Ну почему тебе обязательно поиздеваться нужно?!!
— Тяжелое детство, — довольно сообщил искин. Да что
там довольно, его голос так и сочился удовлетворением.
— Так ты сделаешь то, что я прошу?
— Сделаю, сделаю, куда ж от тебя, дурака,
денешься...
Возвращение адъютанта, несущего на бархатной алой подушечке
серебряную монету, отвлекло императора от не самых приятных
воспоминаний. Он очень надеялся, что искин все же выполнит свое
обещание, а то ведь от этой сволочи чего угодно ожидать можно.