Пришёл к
такому выводу, потому что Анастасия как-то эмоционально реагирует
на мои слова в её личный адрес. А слова-то довольно простые и
непримечательные.
— Я же не
знал, какой контингент посещает таверну «Пьяный карась», поэтому и
спросил, — пожал плечами. — Вдруг вы уже бывали здесь по
каким-нибудь делам, и вам известны все входы и выходы из
заведения.
Она,
задумавшись, прищурилась и пустила кобылу шагом.
— Считаете,
что доставщик капсулы заподозрит неладное и нам придётся попотеть,
чтобы его изловить? — гроссмейстер задрала точëный
подбородок.
— Как ни
странно, но меня это не особо беспокоит, — я расслабленно переложил
поводья из одной руки в другую. От меня ещё никому не удавалось
сбежать. — Всего-навсего профессиональная привычка! План здания, в
которое ты собираешься войти, никогда не помешает.
Мы
припарковали коней под навесом и Гром, раздражëнно махнув хвостом,
обиженно покосился на меня левым глазом.
— Точно,
дружище, забыл! Ты же пропустил ужин! — я почесал ему шею. — Сейчас
найду кого-нибудь и вас покормят! С меня причитаются
яблоки.
*Пф-хр*
Жеребец
презрительно фыркнул.
— Не
наглей! — понял, что он пытается выклянчить. — Где я тебе в этой
глуши зимней ночью найду арбуз? Совсем, что ли, одурел?
*И-го-го*
Гром
сардонически заржал, подпрыгивая на передних ногах.
— Ага, тебе
ещё мякоть от косточек очистить? А больше тебе ничего не нужно?
Значит так, яблоки и сверху плюсом морковь! И не смей торговаться
дальше!
— Вы, что
читаете его мысли? — опешила девушка, подойдя к нам
сзади.
— Нет, — я
провёл рукой по виску, — просто привык к его повадкам. Нам нужно
найти здесь конюха или какого-нибудь помощника с кухни, чтобы
насыпал лошадям зерна и выдал порцию овощей и фруктов. У нас
знаете, в ордене была одна примета на этот счëт: «Голодный конь — к
смерти всадника».
— Что ж, вы
правы, — зевнула девушка. — Четвероногих братьев, действительно,
пора подкрепить.
*Внутри
таверны*
Наших
лошадей за вознаграждение отправился кормить паренëк в кепке,
работающий в ночную смену мойщиком посуды.
Я же сидел
в телефоне за барной стойкой и ждал, когда нам с Анастасией подадут
жареную картошку и мясную котлету с булками.
В зале было
малолюдно, так как была глубокая ночь. За одним столом,
облокотившись об оконную раму и пуская слюни, дремал
матрос.