Молчаливый наемник, уже не такой огромный, а подсушенный и
немного измотанный, смотрел на меня безразлично, что после его
криков и не удивительно.
− Безымянная, его последний обед готов?
− Да, – ответила мне девушка.
− Смотри, кого я потерял, – протянул я рисунки молчуну. − Я
лишаю тебя последнего обеда.
Крик боли лысого наемника огласил окрестности.
− Таке, да когда же ты его убьешь? – воскликнула Йоко. – Весь
клан уже устал от его криков.
− Убью? Когда? – спросил я. – Да хоть сейчас, Зет два-три-ноль,
убейся об скалы…
− Таке… – начала говорить Йоко, но уже было поздно.
Скалистый берег, на котором было расположено поместья, с моря
практически не доступен никому. Отвесные скалы высотой около
пятидесяти метров служат неприступной стеной от врага, пришедшего с
моря, а сверху с неё удобно убиваться, ведь внизу острые камни и
стремительное течение.
И зет два-три-ноль молчаливо понесся к обрывистому берегу,
кто-то закричал у домов клана, но наемник уже нырнул в пропасть.
Выжить от такого падения мог разве что владеющий от шестого дана
физика.
К обрыву понеслась безымянная в своем сером кимоно, и сейчас
серость кимоно была равна, её лицу.
− Тела нет, – убитым голосом проговорила она, Йоко ответила за
меня.
− Течение унесло, – произнесла огневолосая, и, посмотрев на
меня, спросила. – Даже не посмотришь, что осталось от него?
− Нет, сегодня я уже видел пять тел. Я не собираюсь смотреть на
одного из виновных в их смерти, – зевнул я устало и, встав из-за
стола, направился к детскому дому Йоко, в свою комнату. – Пойду
посплю, слишком многое случилось для моих лет за эти двое
суток.
Я устало подошел к своей комнате. Все и правда вышло, как я и
задумывал, но для таких игр я слишком неопытен и молод. Или, может
быть, я чувствую чужие эмоции? Кажется, нет, да, я немного
беспокоюсь за наемника, но я должен быть уверен в нем, ведь он сам
согласился. Впрочем, может быть и так, что мое влияние не давала
ему иного выбора.
Дверь в мою комнату тяжело скрипнула, и я даже немного
растерялся. В серой бетонной комнате на моей кровати сидела в
непривычном белом кимоно Рина.
− Госпожа Рина? – удивился я.
− И зачем ты это сделал? – хмуро проговорила Рина, вставая с
моей кровати.
− Так было надо, это моя месть…
− Месть значит. Ну да, даже в двенадцать это святое, Таке.