‒ Нет ничего плохого в картошке и бургерах, ‒ ворчу я, но она довольна, а значит, доволен и я.
К тому же, я избежал пятничную вечеринку в братстве и посягательства Гвен, так что все отлично.
Линда спрашивает о моей стажировке и мне очень не хочется об этом говорить, но знаю, что ей интересно.
Хочется выпить, жуть.
Я начинаю рассказывать о стажировке в офисе конгрессмена Нельсона, но без особого энтузиазма. Я хожу туда только потому, что все устроил отец. Он бы сдурел, откажись я.
Наконец-то появляется официант. Точнее, официантка с меню и радостным голосом заявляет, что зовут ее Руби и она будет обслуживать нас сегодня.
Поднимаю взгляд. Ну, конечно же.
Она на мгновение сбивается, на щеках проступает легкий румянец, но Руби быстро берет себя в руки, чуть изменившимся голосом спросив, желаем ли мы сразу же получить напитки.
Линда просит бокал вина, а я скотч со льдом. Когда Руби уходит, я утыкаюсь взглядом в меню, но Линда практически испепеляет меня глазами.
‒ Что это было? – не выдерживает она.
‒ Что именно? – Я продолжаю пялиться в меню, но ни черта не вижу.
‒ Ты ее знаешь? Ты что, Дилан, спал с ней? – подавшись вперед, громко шепчет Линда.
Я замечаю, как на нас косится пожилая женщина за соседним столиком.
Опустив меню, хочу ответить «нет», но тут понимаю, что это будет ложь. Потому что я «спал».
Быстро посвящаю Линду в историю своего знакомства с Руби. Когда упоминаю о Пите, ее лоб хмурится.
‒ Он что, пытался ее изнасиловать?
Мне не нравится, что веселье ушло из ее глаз. Сглотнув, качаю головой.
‒ Нет, я не думаю. Он сам был в сопли. Может он думал, что она тоже хочет, или она согласилась, а потом отключилась.
Я мямлю и от этого меня самого воротит. С той субботы я старался не думать, что парень из моего братства пытался совершить сексуальное насилие над девушкой, которая не могла себя защитить. Если бы я признал это, мне пришлось бы что-то делать. Но ведь проще сделать вид, что ничего не произошло.
Нервничая, я кусаю губу. Дурацкая привычка из детства.
Линда все еще хмурится, когда Руби возвращается с нашими напитками. Я на нее не смотрю, потому что мне стыдно и чтобы смыть горький привкус этого чувства, большим глотком отпиваю половину стакана.
‒ Ты ей нравишься, ‒ замечает Линда, когда Руби опять отходит, приняв наш заказ.