Наконец, последние ворота открылись, снова выпуская их на свет. И Ина зажмурилась, моргая. За воротами шёл лес, а там дальше, в долине, лежало селение. Она с наслаждением вдохнула свежий воздух и улыбнулась. Как замечательно снова быть на свободе. Повернулась к Хранителю и наткнулась на его серьёзный взгляд. Почему-то ей почудилась тоска в его глазах. Впрочем, он сразу же улыбнулся.
- Ты хотела к родным?
- Да, если ты не против, - Так странно было вообще разговаривать с Хранителем, тем более на ты. Ина помнила, как боялась его до жути. И вот оказалось, что зря. Так странно, но у неё было такое ощущение, словно она знает его много лет.
- Конечно нет. Езжай. Встретимся на площади. – Гьорф снова улыбнулся ей. Ина развернула лошадь и направила её по знакомой тропке, через лес.
Здесь ей всё знакомо. Дальше будет ручей, где они играли с Альбой, потом поворот, и высокое старое дерево, склонившееся над водой. А там, снова поворот и вот уже и дом.
Ина улыбнулась, выехав на поляну. Впереди был огород, а за ним виднелась крыша их дома.
- Ина! Ина приехала! – Альба кинулась к сестре, совсем как в детстве. Ина спешилась и обняла её. Из дома навстречу ей спешила мама, но она, в отличии от сестры, выглядела скорее напуганной, чем счастливой. Правильно, они ведь расстались в такой спешке.
Ина не могла сказать матери, что жертвует собой ради них с сестрой. Это было скорее поспешное бегство, прочь от семьи. И вот сейчас она вернулась, чтобы снова уехать.
- Ина, девочка моя, всё хорошо? – Мама пытливо всматривалась в её лицо. Но Ина покачала головой. Она не может, просто не может рассказать правду. Не сейчас, не при сестре.
- Конечно, мама. Только я ненадолго. Я тороплюсь.
- Хранитель признал тебя? – Шепнула мама, как только Альба убежала мыть руки перед едой.
-Признал, - кивнула Ина.
Мама только тяжело вздохнула.
- Ты будешь нас навещать, хотя бы иногда?
Ине хотелось сказать, что она не просто будет навещать, но и скоро вернётся. Но она почему то промолчала. А мама словно что-то вдруг поняла. Нахмурилась и отвернулась. Они попили чай, в молчании. Только часы над камином тикали. И Ине показалось, что меду ними с мамой и Альбой возникла вдруг стена. А самое главное – она сама воздвигла эту стену. Раньше ведь у неё не было никого дороже родных. Но почему ей так неуютно в своём доме? Чай кажется горьким, а любимые булочки – пресными?