Теперь понятны все эти теории, будто мельранцы высадились на Земле и выродились в людей! На пустом месте галактические слухи не произрастают.
Мысли о Мельране и ее роли в зарождении нашей цивилизации, как ни странно, немного отвлекли и даже успокоили.
Я бросила беглый взгляд вперед, и пораженный возглас вырвался сам собой, а вместе с ним и вопрос, на который некому было отвечать.
– Ничего себе! Неужели они живут в этом дворце?
Замок Саркатта напоминал сказочный дворец, каким-то умельцем высеченный из монолитной скалы – светло-бежевой, с розоватым отливом.
На Земле старинные замки казались подернутыми временем. Щербинки в камнях, пусть даже незначительные, малозаметные, неровности, небольшая асимметрия плит… все это делало их реальными, что ли.
Идеально правильный, словно игрушечный дворец Саркатта казался совершенством, каких не существует в природе.
Стрельчатые окна и остроконечные башни с круглыми витражами, пышный парк с резными деревянными скамейками, дорожки, вымощенные белыми-белыми булыжниками. Все здесь дышало великолепием – спокойным, без помпезности, которую я себе мысленно нарисовала.
Здесь стоило пожить, хотя бы просто для того, чтобы поверить в чудо. А в нем мы с Мелиндой сейчас ой как нуждались.
– Нравится? – горячее дыхание пощекотало ухо, запах – сладковатый, свежий заставил сомлеть в одно мгновение.
Рейгард присел рядом, вдруг положил свою руку на мою, по-хозяйки, уверенно и тут же убрал, словно бы спохватился, что никакой он мне не хозяин.
Синие глаза изучали как обычно пытливо, не мигая.
Черная рубашка из очень тонкой, нежной ткани облегала мощную фигуру Рейгарда, подчеркивая бугры мускулов и скрадывая излишнюю массивность.
Такие же брюки со стрелками отлично смотрелись на его мускулистых бедрах.
Длинные волосы сплетались в удивительную косу из девяти-десяти прядей.
– Послушай, – вдруг очень тихо и неровно протянул Рейгард. – Я сказал вчера грубость. Ты меня приложила током и правильно сделала. Извини, – он хотел добавить что-то еще, но пол ушел из-под ног, и замок начал резко приближаться. Машина садилась.
Очень некстати сердце радостно заколотилось в груди. Почему? Я не понимала. Рейгард поглядывал то на меня, то вперед, на родовое именье, и губы мельранца вздрагивали, а скулы очертились до предела.