- Бабушка, на сколько брать
отпуск?
- Как всегда, на две недели, внучок.
За это время или помру или не помру.
Помрет она. Значит, на протяжении
двух недель он должен курировать бабушку. Неплохо. Он бы не сказал,
что здесь скучнее или тягомотнее, чем в министерстве. И Челюсти
отсутствуют. А то замучается он ей цветы дарить. И она
привыкнет.
Величаво кивнул головой, как лорд на
приеме у ее величества и отправился на службу, исполнить
формальности с командировкой и, если надо, поцапаться с
начальством. Какой-то он иной. Нравится цапаться? Надо посмотреть в
зеркало, не сменились ли зубы – взамен человеческих акульи.
Ну это, в общем, мелочи. Можно
считать, все как всегда, если не считать поехавшую голову.
После бабушки сначала приехал в свой
родимый отдел. Там, как всегда. Сотрудники при известии об
очередном отпуске Антона за свой счет дружно взвыли, а шутники
поострее заблеяли и захрюкали – откровенно завидовали. Две недели
посидеть у родимой кровинушки и получать зарплату (все равно опять
сделают командировку), пропуская очередь для покусания у Челюстей,
– так может только хитрец Антон Иванов. Какой покровитель у него
есть, а, главное, какого пола? Почему никак не показывается?
Обществу интересно!
Так он им сказал (если бы он сам
знал!). Антон только загадочно улыбнулся в ответ на требования.
Объявив всем, что он их тоже любит и цветы на их могилки после
встречи с Челюстями принесет свежие и дорогие, поцеловал прелестную
Олечку в лобик и незамедлительно удрал.
Подписи, как обычно, на бумагах
появились быстро, никто и не думал возражать. За это время Челюсти
в коридоре с ним не столкнулись, хотя при желании могли бы.
Заведующий отделом, судя по реакции начальников, палки в колеса не
вставал, хотя опять же мог бы. Много усилий ему на это не
требовалось, а Антон замучался бы подписывать командировку. Но все
прошло гладко и за короткий срок командировочный лист был
готов.
С тем и вернулся к бабушке, объявив,
что готов к труду и обороне, сдаче ГТО и проч.
Бабушка Таня, полулежа в своем
кресле, усмехнулась, заулыбалась и неожиданно ухмыльнулась, уже
даже не вспоминая о своих якобы смертоносных болезнях. На ее лице
появилось злобное выражение старого армейского старшины,
дорвавшегося-таки до нужного солдатика, талантливого и умного, но
ужасного раздолбая и лентяя, позорящего всю роту.