— В чем подвох? — я застыла, наблюдая за ладонью Маркуса. Чем выше она поднималась, тем сильнее все холодело внутри. Даже зубы со скулами свело. — Должен быть подвох, большое жирное но.
— Его нет.
Пальцы генерала коснулись моего колена. Вспыхнула я как от пощечины. Рванулась в сторону, подбирая все многочисленные юбки. Маркус не стал меня задерживать, только проводил легкой улыбкой. Только оказавшись в противоположном углу комнаты, я поняла, что это была проверка. Чудовищная, гнусная проверка!
Резко отпустила юбки и с противным шелестом расправила складки на парчовой ткани. Старательно подбирая слова, говорила четко и сухо:
— Я не такая, как ты думаешь! Можешь воображать себе все, что угодно, но с Касиусом я не спала. Иначе преспокойно родила бы ему ребенка, — выдохнула и наткнулась на недоуменный взгляд иссиня-черных глаз. Похоже, что именно они были индикатором настроения Маркуса Андора. — Что? Неужели для тебя это такая новость? Ианна не может иметь детей. Мне теперь кажется, что вы между собой скрещиваетесь, как кролики, и плодиться нормально не можете, раз приходится разыгрывать целые спектакли. Сын у Касиуса не от Ианны. Только вот я не готова делать ребенка разменной монетой! Если я рожу, то это будет моя кровь и плоть.
Маркус улыбался все шире и шире, хотя его глаза больше напоминали бездну или бушующее бурное море, не хватало только молний. Чем сильнее я распалялась, тем более жутким становилось выражение лица у моего мужа. Под конец начало казаться, что он сейчас подскочит и набросится на меня.
— Какая прекрасная речь!
— Можешь думать, что угодно. Рожать от тебя я не буду. Точка.
— Но уживаться ближайшие… — Маркус сделал вид, что задумался. Лениво встал с софы и начал загибать пальцы. — Сколько тут осталось? Сто девяносто пять? Сто девяносто три дня?
— Я не считала, — сердито буркнула и нахмурилась. — Предлагаешь обзавестись кусочком мела и делать пометки на стенах?
— Нет, я предлагаю другое. Жить мирно, без скандалов. Но для этого нам с тобой придется идти на уступки. Понимаешь?
— Например, прийти к тебе ночью и согреть постель? — скрестила руки на груди и разгневанно посмотрела на Маркуса. — Да?
— Зачем же, у меня грелка есть, — мужчина ехидно улыбнулся и пожал плечами. Глаза и не думали светлеть, теперь в меня будто два буравчика впивались. — Рожать ты не собираешься, прекрасно. Но наш с тобой брак накладывает определенные обязательства. Желательно, чтобы ты была милой и покладистой на людях. Глядишь, я что-нибудь придумаю, чтобы твоя дальнейшая жизнь сложилась… более удачно.