Адепты Эфира владеют магией, поэтому крепчает их душа, она
влияет на энергию вокруг. Адепты Хаоса могут видеть будущее и даже
менять его. А также развеивать воздействие чар и разрушать саму
материю и пространство. Становясь ближе к Хаосу, человек начинает
осознавать изменения вокруг.
Становясь ближе к Порядку, человек перестаёт меняться. Он
становится чем-то абсолютным, подчиняя Материю с помощью Эфира
своей волей. Адептов Порядка столь мало, что об их силах почти
ничего не известно. Яра, адепты Порядка – твои враги. Порядок и
Хаос прямые противоположности.
– Ахашши, теперь я действительно запуталась…
– Порядок, Яра! Менталисты. Адепты Порядка, как и Хаоса, имеют
сильное воздействие на Материю с помощью Эфира, только
направленности разные.
– Я могу развить Эфир, прокачать магию насколько это вообще
возможно в данном теле. Могу дать волю Хаосу внутри меня. Даже
Материю я могу усилить постоянными физическими тренировками, но…
мне нечего противопоставить менталистам. Как только они узнают, что
я проклята Хаосом – мне конец.
– Я могу научить. Могу показать, как защитить разум.
– Мы не успеем, Ахашши. Через неделю каникулы закончатся, я буду
ездить в школу, а там будут они. На Чемпионат пригонят солдат из
военного Корпуса, дознавателей, менталистов. Там будет такая прорва
народа, способного вычислить Хаос, что не поможет уже ничего…
Вот она – истинная причина моей злости. Я выдохнула
успокаиваясь. Я боялась. Боялась, что меня схватят в школе и казнят
как безродную девку на площади. Я не хотела снова умирать. Не
хотела, чтобы на меня смотрели как на прокажённую.
И единственный, кто сможет вытащить меня из имперского колеса
правосудия – Максимилиан Дюсолье, он же Максим Демидов. И это
означало, что мне придётся открыться ему, вверить себя в его
безумные руки.
Гений и безумство – две стороны одной медали. И этот вархов
гений будет резать меня на кусочки, чтобы добраться до сути. А боли
я боялась ещё больше, чем казни.
– Ахашши… Хаш… я не хочу умирать. Мне так страшно…
Я обняла хамелеона и уткнулась лбом в тёплую шкуру. Чешуйки
оказались шершавыми и приятными на ощупь – будто замшевые. Я
гладила Ахашши и показывала ему свой мир.
Я показала ярость и боль, тлен и пепел на моих губах. Показала,
как предала свою суть и стала убивать. За это Всевидящий покарал
меня, отнял всё, что было мне дорого. Он всех отнял…