А как же вдавить педаль газа в пол? А ощутить руль в своих руках и полную свободу с бегущей стрелкой спидометра?
– Да это же просто смерти подобно! – выдыхаю возмущенно. – Папа, нет!
– Да Злата, раз по-другому ты не понимаешь! – рыкнул отец, заставив меня поджать хвост. На лице выражение решимости, взгляд непоколебим.
– Па, ну, мне же уже не шестнадцать!
– Сутки у тебя. И прощайся с колесами, – хлопнул он по столу, заставив вздрогнуть. – Прости, дочь, но я своего решения не поменяю, пока не увижу, что ты взялась за ум! – припечатывает, тут же уставившись в монитор. Показывая тем самым, что разговор окончен.
Приплыли.
Я еще какое-то время смотрю на отца в надежде, что он разжалобится и пожалеет любимую дочурку, но… нет. С той стороны все глухо к моим молчаливым мольбам. И только я отхожу от кресла, в спинку которого вцепилась, и плетусь к двери, как слышу:
– Злата?
– Что? – оборачиваюсь, внутренне ликуя, что сейчас мне вернут мою свободу, однако…
– Шляпа, – кивает отец, – забыла.
Шляпа. Всего лишь шляпа. На столе лежит шляпа, и ситуация, в которой я оказалась, тоже полная жо... шляпа.
Во мне все клокочет от злости и несправедливости, но ссориться с отцом я не хочу. Уж точно не по этой глупости. Не хочу, чтобы он видел меня в роли капризного ребенка. Поэтому выхожу, не долбанув дверью о косяк, а всего лишь тихо прикрыв за собой, и набираю скорость, чтобы поскорее покинуть этот этаж.
День тянется, как резина.
Без настроения желания работать нет никакого. Поэтому впервые за последние несколько месяцев работы я пью кофе, уничтожая чашку за чашкой, и просто тупо пялюсь поочередно то в монитор компьютера, то в мобильник, который без устали пиликает:
“Я знаю, что ты не гоняешь” – прилетает очередное сообщение от однокурсницы. И следом:
“Но тут клевые парни, можно же просто посветить своей красотой! Давай, сегодня в одиннадцать, Злат? Ты знаешь, на том же месте”, – не сдается Кристина, пытаясь уговорить меня на свою очередную авантюру. Только вот упоминания о “клевых парнях” не воодушевляет. Я так пару недель назад повелась на ее уговоры и что в итоге? Очухалось с бодуна в постели Абашева.
Б-р-р.
До сих пор мутит при воспоминании об его накачанной голой симпатичной заднице.
“Золотарева! Сколько можно затворницей сидеть! Уже две недели! Тебя все ребята уже потеряли, выползай из своей раковины давай!”