Еще вот этот жест, упирающегося языка в щеку…
Нет, я буду не Золотарева, если промолчу.
– Эй, малыш, завидно? – открываю окно до конца и облизываю губы. – Научись, рекомендую, пользы больше принесет, может, тачку быстрей поменяешь, – усмехаюсь, показав средний палец, – придурок, – и закрываю окно, которое плотным слоем тонировки скрывает меня в приятной прохладе салона.
Как раз вовремя, мой ряд чуть редеет, и я газую, выворачивая руль, направляя машину во двор, где наверняка смогу найти дорогу и объехать надоевший затор.
Все прекрасно в личном авто, но еще бы умела моя белоснежка по воздуху гонять, цены бы ей не было.
До места назначения долетаю в считаные минуты. Конец мая радует исключительно жаркой погодой, поэтому я не рискую оставлять машину на парковке снаружи, а залетаю в подземку, где меня все уже прекрасно знают.
Выхожу из машины, достаю свой рюкзачок, накидываю на плечо и, поправив шляпку, направляюсь в сторону лифта, не забыв закрыть машину. Хотя уверена, даже не щелкни я на блокировку дверей, мою тачку и пальцем бы тронуть не рискнули. Девушка я взрывная и прямолинейная, а Романа Георгиевича Золотарева – моего отца – здесь уважают и боятся. Так что…
– Злата, тебя просил зайти Роман Георгиевич, как только ты появишься, – заявляют мне с ходу, стоит зайти в большой кабинет, где расположены рабочие места дизайнеров.
Вот чует мое сердце, неспроста папа изволит меня видеть. Проблема в том, что наравне со всеми так же боюсь и уважаю его и я, хотя занозой все равно для предков бываю знатной.
– Спасибо, – натягиваю вежливую улыбку и, бросив рюкзак на свое место, снова покидаю кабинет.
Большой офис строительной компании “ГарантСтрой” папы помещает в себе три этажа огромного бизнес-центра. Первый этаж – бухгалтерия и все, что связано с финансами, второй – дизайнеры, рекламщики и айтишники, ну а, естественно, птицы высокого полета сидят выше всех.
Я всегда сравниваю служебную иерархию с куриным насестом. Забрался повыше – срешь на других. А ты, букашка, разбираешься во всем этом дерьме, что наваливают сверху. Такая она, эта жизнь.
– Злата, привет, – стоит мне выйти из лифта, как натыкаюсь на Тарасюка.
Фу, Тарасюк. Аж передергивает. Одна фамилия только чего стоит. А он, между прочим, помощник папиного зама. Скользкий тип с завышенным самомнением и противной привычкой здороваться с дочуркой “главного”. Уж не знаю, на что он там в своей голове тешит надежды, но меня белые воротнички никогда не интересовали.