– Это не проблема. – Полковник пожал плечами. – Я знаю о
псиониках больше, чем кто-либо в Империи. Посвятил много времени
изучению врага, чтоб иметь возможность бороться с ним. Так что,
второй вопрос мы, считай, решили. А насчёт первого…В школе ждут
дальнего родственника семьи Романовских. Талантливый мальчик из
провинции. Сын троюродной сестры, которая, кстати, существует на
самом деле. И сын тоже существует. Так что…Поздравляю Борис. С
завтрашнего дня ты – член элитного клуба столичной молодежи.
– Черт…Какая же срань…
Ужас...– Высказался я, рассматривая свое лицо в зеркало заднего
вида.
Лицо было... Блевотное. Слишком смазливое, слишком ухоженное,
слишком высокомерное. Да еще теперь из брюнета, которым провел всю
сознательную жизнь, я превратился в голубоглазого блондина, чего
сильно не хотелось. Жесть, конечно...Да, уже приходилось таскать на
себе образ Костырева. Но в том случае я знал, это ненадолго. Теперь
же вопрос времени, сколько придётся выглядеть вот таким богатеньким
мудаком, оставался открытым. Сроки непонятны. Романовский четко
обозначил, финал первого этапа – крепкая дружба с наследниками
Корпораций. Я должен стать максимально близким им человеком. Второй
этап – контроль на ними. Третий... Про третий Ликвидатор сказал,
говорит рано. Но я, честно говоря, подозреваю, что именно с
третьего этапа начнется полноценное дерьмо.
Как исключить из схемы бенефициаров? Они должны сдохнуть. Это
понятно. Вот только сдохнуть владельцы Корпораций должны
естественно. Без лишних вопросов и подозрений. А кто это может
сделать? Вопрос, на который не нужно отвечать. И так все ясно.
– Черт... Даже уши какие-то слишком идеальные. – Я покрутил
башкой, рассматривая обозначенную часть нового тела.
Для этого пришлось немного сдвинуться в сторону Лины, сидевшей
за рулем. Чему она явно была не рада. Я практически прижался к ее
плечу своим.
– Аккуратнее. – Девчонка демонстративно скривилась. Она вообще
разговаривала со мной "через губу". – Не один тут вообще-то. И не
срань, а вполне симпатичный образ.
– А я говорю, срань…– Широко улыбнулся отражению. Оно сделало то
же самое. Зубы – слезы и горе любого приличного стоматолога.
Слишком ровные, слишком белые. На таких зубах ни черта не
заработаешь.
– Ты говоришь, на минуточку, о моем троюродном брате. Забыл?
Сейчас ты – это он. А у нас в семье все красивые. Ясно? – Лина
фыркнула и толкнула меня рукой. – Сядь уже. Мешаешь вести тачку.
Крутишься перед зеркалом, как девчонка, ей-богу...