— Ну, — спросила она его там, положив ладони на скулы Холли и
внимательно глядя прямо в его глаза, — что такое?
У Холли накопилось столько жалоб, что он мог бы до утра
рассказывать про то, как уже вторую неделю не может поймать свет,
цвет и смысл. Но он сказал другое:
— Все дело в том, что я очень опечален, что до сих пор никто как
следует не приложил тебя по затылку.
— О, Холли, — Тэсса расстроенно заморгала. Она оттаивала, и это
было хорошо. — Ты так сильно разозлился из-за Вероники? Это всего
лишь до тех пор, пока ее мозги не встанут на место.
— Плевал я на Веронику, — проговорил Холли надменно.
Вернулся Фрэнк, грубо подвинул Холли плечом, как будто кухня
была ужас какая тесная. Достал из холодильника бутылку молока и
налил себе в стакан.
— Ты выбросил уйму своих рисунков, — проговорил он, сверля Холли
взглядом. — У тебя кризис или что?
Под этим взглядом невозможно было соврать, ну, то есть Тэсса
могла бы, а Холли — нет.
— Не то чтобы кризис, — протянул он, пытаясь измерить и облечь в
слова все, что испытывал. Накрыл своими ладонями пальцы Тэссы на
своем лице, потому что сейчас Холли хотелось прикосновений. Это
случалось редко, но все же бывало. — Просто мне кажется, что я уже
нарисовал все, что хотел. Воплотил в жизнь все сюжеты в мире, и
больше ничего не осталось.
— Ну, тогда ты умер, — хмыкнул дубина Фрэнк насмешливо.
Тэсса молчала, разглядывая Холли темными тревожными глазами.
— Так никуда не годится, — решительно объявила она. — Холли, ты
ведь давно говоришь о мегавечеринке на кладбище. Кажется, самое
время ее закатить.
— Оно разве не сгорело? — разочарованно спросил Холли. Как
вечеринка могла что-то изменить?
— А я здесь на что? — Тэсса улыбнулась. — Вероника просто
притащила несколько охапок хвороста на могилу Малкольма и подожгла.
Ничего страшного не успело произойти.
— Ты уверена, что она не подожжет нас во сне? — спросил
Фрэнк.
— Представляешь, сколько новых впечатлений тогда получит
Холли?
Как выяснилось утром, Тэсса не просто поселила Веронику в их
доме, но еще и взялась отучать ее от алкоголизма.
По мнению Холли, это была несусветная глупость. Если человек
хочет быть пьяницей, то какой смысл мешать ему весело плестись
навстречу циррозу печени и белой горячке.
Трезвая Вероника нравилась ему ничуть не больше, чем пьяная.
Хотя бы потому, что на добрые полчаса заняла ванну, а потом украла
у Холли футболку.