***
И тут леди Даньелз внезапно замолчала, сверкнув в мою сторону
недобрым взглядом.
— Такие беседы не для улицы, — пояснила она кузине, намекая на
лишние уши нежелательных родственников. — Тем более скоро подоспеет
учитель истории, а мы еще не собраны.
Кузина закатила глаза к небу. Явно от предвкушения и
ожидания.
Я, как никто, знала, как давались ей эти уроки. Она на них явно
скучала. Науки запоминались девушке с большим трудом, хотя надо
отдать должное: природа не отдохнула на ее внешности. И Анжел слыла
в нашей округе первой красоткой среди прочих леди ее возраста, я же
была старше кузины всего лишь на неделю, но считалась в семье
первой леди на выданье. Естественно, нам, Треворам, не полагалось
никаких особых привилегий в этом доме, но за выплаты по наследству
от отца нас, так уж и быть, терпели, предоставив кров и еду.
Наше обучение целиком и полностью легло на мои плечи. Начиная от
аксарийского языка и заканчивая той самой историей, над изучением
которой так страдала Анжел.
В положенные девять лет Роберта не отдали на обучение в пансион
для мальчиков первого уровня. Я погоревала какое-то время, но затем
узнала, что если через год он успешно сдаст вступительные экзамены,
то его вполне могут принять в пансион третьего уровня и даже
выплачивать небольшую стипендию при условии отличной учебы.
Оставить своего брата без образования я не могла. Поэтому вот
уже три месяца занимаюсь его обучением в нашей комнате, чудом
выпросив для учебного процесса небольшой стол и скамейку. О доске и
еще каких-либо. совершенствах и речи быть не могло.
Но я и этим была довольна.
Повезло, что ранее я успела получить достойное образование от
частных учителей, но тете с дядей вовсе не собиралась докладывать
об этом. Особенно о проявившемся магическом даре, который я
намеревалась скрывать. как можно дольше. С родителями Даньелзы
общались мало, и в последний раз нас всех они видели на крещении
Роберта, особо не вникая в заботы Треворов. Их в те времена больше
увлекала столичная жизнь, и в нашу глушь они вернулись лишь тогда,
когда их состояние изрядно обмельчало, а дядюшка успешно оброс.
долговыми обязательствами. Смерть наших родителей им пришлась на
руку. Прилюдно погоревав около месяца, они учинили свои порядки в
особняке, любимые вещи родителей были проданы с молотка, а нам
любезно выделили одну небольшую комнату во флигеле особняка.