Первой в нашу сторону двинулась
драконица, которую нетрудно было отличить от самца не только
благодаря размерам, но и строению. Тихо пофыркивая, она
настороженно принюхивалась, глядя то на меня, то на Ривенрока. А
когда расстояние сократилось вдвое, наклонила голову и открыла
пасть, где лежал неподвижный драконыш, которого она осторожно
выплюнула на землю. Малыш не дышал. По крайней мере, я не видела,
чтобы вздымалась его изумрудная грудка. И глаза наполнились
слёзами. Неужели все усилия оказались напрасными?
Глядя на крошечное тельце,
распластанное на земле и покрытое присохшей скорлупой, мне отчаянно
захотелось, чтобы он жил. Видимо, не мне одной, потому что жалобно
рыкнув, самка подтолкнула неподвижного малыша носом в нашу сторону
и отступила на шаг.
- Мне кажется, что тебя просят снова
попробовать его спасти, - в голосе Ривенрока сквозило неприкрытое
удивление. - Сдаётся мне, что она уловила отголоски твоей
целительской магии на детёныше и поняла, что каким-то образом ты
ему помогла выжить.
Драконица отступила ещё дальше,
выдохнув в воздух облачко дыма и издав жалобный звуки, отдалённо
похожие на клёкот хищной птицы, а потом и вовсе развернулась к нам
спиной, направляясь тяжёлой поступью к самцу, словно давая понять,
что мешать нам не станет.
Странно было думать, будто у дикого
зверя есть разум, но как иначе можно объяснить её поступок?
Стремительно приблизившись к малышу,
опустилась на колени. Искра его жизни едва тлела, но как только я
начала вливать в него энергию, она снова запылала, причём гораздо
ярче, чем в прошлый раз. Воодушевившись, я продолжала вливать силу,
подпитывая его, окутывая будто коконом, согревая, пока не
почувствовала лёгкое головокружение. Похоже, немного перестаралась.
Зато малыш задышал, а потом и вовсе открыл глаза. Но лишь стоило
убрать от него руки, как он отчаянно запищал.
Драконы заволновались, услышав голос
детёныша, но приближаться не торопились, наблюдая со стороны.
Пришлось снова брать его на руки, заключая в магический кокон.
Размерами драконыш был не больше месячного котёнка, но настолько
лёгкий, что возникла мысль его покормить. Вот только оказавшись в
коконе, он тут же заснул, так что вопросы питания можно было на
время отложить.
- И что с ним делать дальше? -
спросила, обращаясь больше к себе, чем к Ривенроку. - Я не смогу
всё время находиться здесь, чтобы его подпитывать, дожидаясь, пока
окрепнет.