- Хорошо, наставник, - пискнула девочка и бесшумно исчезла за
дверью.
Мужчина, глянув ей вслед, повернулся ко мне и... Я пропала. Я
смотрела в его большие, темно-серые глаза под пушистыми ресницами и
не дышала. А в груди, там где после смерти Дишлана осталось только
пепелище, вспыхнул огонь. Яркий, высокий и пожирающий воздух в моих
легких... Но самое удивительное, что в его темных зрачках, я видела
точно такое же яркое пламя. И на мгновение мне показалось, что наши
сердца застучали один мотив, им не нужны были мы, чтобы говорить
между собой напрямую...
Как он оказался сидящим на моей постели, я не заметила. И не
поняла. Он потянулся ко мне и осторожно коснулся щеки кончиками
длинных, аккуратных пальцев. Захотелось замурчать от удовольствия и
потереться щекой от его ладонь, как кошка. Захотелось гораздо
большего, чем это мягкое прохладное касание. Желание быть с ним
вспыхнуло, как сухие дрова, на которые уронили искру. И это
странная, неестественная и неправильная страсть привела меня в
чувства.
Я заморгала и с усилием отвела взгляд. Он тоже... Наваждение
мгновенно пропало. Я смогла дышать, а тело, которое уже само
потянулось к нему, желая прижаться и почувствовать его ответные
прикосновения, мгновенно успокоилось и затихло. И только мелкая
дрожь во всех мышцах говорила, что все эти ощущения были на самом
деле, а не привиделись.
- Кхм, - прокашлялся он, - простите... Мне показалось...
Он не договорил. А я рискнула снова посмотреть на него. Но в
этот раз ничего не произошло, я по прежнему видела красивого
мужчину, который смотрел на меня спокойно и твердо, но пламя в
груди, хотя и продолжало тихонько гореть, не вспыхнуло снова,
выжигая все желания, кроме одного... И в его глазах я видела всего
лишь отблеск высокого сияющего окна, которое, вероятно в первый раз
приняла за ответный огонь...
- Меня зовут Агор. - представился он, - а вы, я полагаю,
королева Елина?
- Агор? - вырвалось у меня против воли, - но Веним сказал, что
вы старик!
Он широко улыбнулся. Его суровый взгляд на короткий миг стал
совсем другим: задорным, мальчишеским, и на моем лице, как в
зеркале, тоже появилась улыбка.
- Веним мой старый друг, - его голос звучал спокойно и ровно,
как будто бы не было той радости, которую я увидела в его глазах. -
Вероятно, именно это он имел в виду.