Так и было. Олира снова, подменив Михася, принесла мне ужин. Но
сегодня, зная, что она сама голодна, я отказалась от разогретой
каши. Сказала, что пока не голодна и поем потом.
- Хорошо, - кивнула девочка и, обхватив руками глиняную миску,
быстро прошептала несколько слов. Это произошло так быстро, что я
ахнуть не успела. И прежде чем я спросила, что это она сделала с
моей едой, Олира взглянула на меня и спросила, - вы же знаете
слово-активатор? Только не говорите его.
Я кивнула, молча глядя на юную магичку. А она улыбнулась и
продолжила:
- Когда проголодаетесь, произнесете его и ваша каша
согреется.
Я снова кивнула, радуясь, что мои «нехорошие» мыли остались не
произнесенными не только вслух, но и про себя.
- Я думала, что создавать отложенные воспоминания могут только
самые сильные и опытные маги, - сказала я. Скорее не потому, что
это меня удивило, а для того, чтобы окончательно заглушить в себе
всколыхнувшуюся подозрительность.
- Ага, - улыбнулась девочка. - я же говорила, что мне не дается
только ментальная магия. А с магией стихий я справляюсь легко... У
меня очень хорошая память. Стоит один раз прочитать молитву, и я ее
запоминаю. Только вы наставнику об этом не говорите. Он тогда меня
так загрузит учебой, что даже дышать будет некогда, - звонко
рассмеялась она. Ее заразительный смех заставил меня улыбнуться и
забыть обо всем.
- Госпожа Елина, - Олира перешла на шепот, - вы все еще хотите
выйти на прогулку? Если да, то сейчас самое время. У монахов
свободное время, каждый может заниматься тем, что он хочет. И я
стащила вашу теплую одежду...
- Ты молодец, - рассмеялась я. Как же давно мне не приходилось
сбегать из дома тайком... Пожалуй с тех самых пор, как я была женой
Адрея и жила в доме Третьего советника.
Мои мысли невольно перекинулись на двух мужчин: Адрея и Агора.
Между ними было очень много общего. Они оба были чуть старше меня,
оба были главными помощниками тех, кого я собиралась уничтожить,
они оба были моими врагами. Но Адрея я ненавидела, презирала и,
когда была его женой, боялась. А вот Агор вызывал во мне совсем
другие чувства. Ненависть и презрение к нему были как будто бы не
настоящими. Наигранными. Словно я притворялась сама перед собой. И
он не вызывал во мне страха. Я откуда-то знала, что Агор, совсем не
такой жестокий, как Адрей. Он не станет унижать меня, бить и
издеваться, если я вдруг окажусь в его власти. И это убеждение
совершенно противоречило логике. Ведь Агор, будучи правой рукой
Великого отца, не мог не знать и не принимать участия во всем том
кошмаре, который вторили маги в большом мире...