А как только до меня доходит, глаза мои на лоб лезут.
Я в шоке.
Внезапно Дамир встает из-за стола и доходит до столика, где стоит графин с водой. Наполнив бокал, он возвращается в кресло и протягивает воду мне.
— Вижу, для тебя это новость.
— Д-да. Впервые слышу об этом, — говорю я неслышно, голос совсем пропал из-за образовавшегося кома гигантских размеров.
Я смачиваю горло крупным глотком, и становится легче... всего лишь на миг.
— Их брак и года не продлился. Что самое интересное — его жена по сей день числится без вести пропавшей. Никаких следов. Но что еще более странное — ее так и не объявили погибшей. Она словно растворилась в воздухе, и о ее существовании благополучно забыли. Стоит только догадываться, что на самом деле произошло с этой бедной девушкой.
Я вздрагиваю, предположив, что с ней могло произойти нечто ужасное.
Просто так ведь люди не исчезают!
А вообще я всего могла ожидать от Матвея, но чтоб такое... Никогда. Никогда он не рассказывал мне о том, что был женат до меня.
Он не любитель заводить разговоры о бывших. Всегда ловко уходил от ответа или отвечал обтекаемо, когда я проявляла повышенный интерес к его прошлой жизни.
Так однажды мне стало просто плевать. Он не лез в мое прошлое, и я тоже. Забила. Что было, то прошло...
Но брак — это уже не шутки. О таком принято предупреждать, особенно если в паспорте нет никаких штампов.
— Но... как вы вышли на нее? — спрашиваю я, все еще не отойдя от шока.
— Не сказал бы, что мне легко далось раздобыть эти сведения. Полагаю, Антон Павлович со своими связями хорошенько постарался замести все следы, потому что Лукьяновым удалось избежать огласки. Но кто ищет — тот всегда найдет. И это еще не все.
Следом Дамир смахивает по экрану телефона влево и снова подносит к моему лицу.
А мне страшно смотреть. До того, что хочется зажмурить глаза и забиться в угол. Укрыться от правды. От всего мира.
Была бы я маленькой девочкой, так и сделала бы.
К счастью, я не маленькая и далеко не девочка. Я обманутая женщина, которая ищет правду. Какой бы горькой она ни была.
Я фокусирую мутноватый взгляд на экране. На изображении ребенка. Совсем крохотного. И такого очаровательного, что улыбка непроизвольно расползается на моих губах и на глаза наворачиваются слезы.