– Простите, – по маленькой кухне, в одночасье ставшей ещё меньше, ходил отец Марселя – Фролов Иван Ефремович, как он представился, поблёскивая часами на запястье, модельной обувью, которую не потрудился снять, и разнося запах дорого парфюма по всему помещению. – Вы хотите сказать, что просто взяли чужого ребёнка и привели к себе домой? С какой целью?
– Полицию надо, – прогудел тот, что сбил Лиду в прихожей. – Там разберутся. Я звоню Милославскому?
– Погоди, – нервно ответил Фролов… Иван Ефремович.
– А ты что скажешь? – Иван Ефремович посмотрел на сына, застывшего на табурете в позе побеждённого, но не поверженного раба при восстании Спартака.
– Ничего.
– Ладно. Всё. Домой, – отдал распоряжение Иван Ефремович, в том, что это было именно распоряжение, никаких сомнений не возникало.
Этот высокий, подтянутый мужчина с цепким взглядом серых, словно стальных глаз и редкой сединой на висках привык приказывать, он был уверен – его распоряжения исполняются точно в срок, без поблажек на любые форс-мажоры.
Через минуту ни гостей, ни следов их пребывания в квартирке Лидии Константиновны не было. Она устало поднялась, закрыла входную дверь, на всякий случай на два замка, оглядела своё жилище, будто видела первый раз: однокомнатная квартирка в панельном доме. Почти новый кухонный гарнитур, купленный по случаю в сетевом строительном гипермаркете. Плита, на которой ещё бабушка готовила, обои с изображением виноградных листьев, чахлый цветок на узком подоконнике. В комнате не лучше. Два потрёпанных кресла, их ещё драл почивший несколько лет назад старый кот Пират. Шкаф-купе на противоположной стене, с покосившейся створкой, от того не закрывающийся до конца. Ниша с расправленной кроватью, отгороженная от комнаты стеллажом, заставленным книгами, ненужными сувенирами, торчащими грамотами за добросовестный труд. Журнальный столик, телевизор, криво прибитые полочки, шатающийся выключатель, старая люстра. Югославская – с гордостью подчёркивала бабушка. Страны нет, а люстра – есть.
2. Глава 2
Всю неделю Лида не на шутку нервничала, ругала себя за помощь незнакомому парнишке. Нет, не за саму попытку, она была абсолютно убеждена в своей правоте там, в супермаркете, однако последующие события заставляли непроизвольно сжиматься и ждать неприятностей.