Ксюша многого добилась, стала почти непробиваемой. У главврача на хорошем счету. Никанор Иванович даже проговорился, что рассматривает ее кандидатуру на свое место. Ему до заслуженного отдыха осталось всего ничего. Ксеня «мзды» с обеспеченных пациентов не берет, как бы те ни пытались подкупить молодого врача. Подарочки после выписки она просто скидывала на стол в общей ординаторской, ни разу не прикоснувшись к «гостинцам». К коллегам Ксю относится сдержано и ни в какие группировки не вступила, держа холодно-вежливый нейтралитет.
Она рассчиталась за свою любовь. Разве нет? Сполна, по самое горлышко испила противоядия. Должно хватить…
«Соберись, Ксения! Думай, как избавиться от этих двоих сразу… Может, Боброву клизму прописать? Утром и вечером. А перед этим он должен выпивать по два литра воды. Гастроскопию назначить! Ну, а что? Сам говорил, что его пучит от геркулесовой каши. Если и после этого не сбежит без оглядки… придумаю еще что поинтересней».
Решительно встав. Женщина поправила прическу перед зеркалом. Шлепнула по бледным щекам, чтобы появился хоть какой-то цвет жизни, и уверенно вышла из кабинета.
Она нисколько не удивилась, увидев Владимира, шатающегося по коридору и заглядывающего в кабинеты. Самарин если что задумал, так просто не сдастся. Упертая сволочь.
— Выход у нас, молодой человек, на первом этаже и налево, — подойдя впритык, пока он «зевал» по сторонам, выдала металлическим голосом.
Смысла прятаться нет. Все равно найдет рано или поздно… Ксюша больше не та наивная девчонка, чтобы прятать голову в песок от каждого подлеца.
Самарин дернулся от неожиданности, но тут же взяв себя в руки, изобразил лицо «кирпичом» — такое самоуверенное и наглое.
— Ксень, я поговорить хотел. Найдешь для меня время вечером? Во сколько ты работу заканчиваешь? — сразу же взял в оборот и даже руку протянул, чтобы сцапать за запястье. Но реакция Красновой не хуже, чем у футболиста. На лету отбила и поморщилась, что пришлось к нему прикоснуться, пусть на мгновение.
— Для тебя я всегда занята, — вздернула подбородок, выдерживая тяжелый взгляд темных глаз. — Нет у нас общих тем для разговоров. Все давно забыто.
— Ты все еще дуешься на меня, Ксень? — прищурился, наклонив голову. — Или боишься?
«Да пошел ты к черту!» — хотелось заорать и пнуть со всей силы по коленям, в которые она столько мазей втерла вот этими руками…