До общаги, где поселился отец, идти было минут двадцать, и мы не
удержались, прыгнули в автобус и проехали остановку зайцем. Когда
контролерша двинулась пожинать урожай, мы с гиканьем переместились
на заднюю площадку и высыпали на улицу, а дальше – пешком.
Было начало десятого вечера. Мир накрывало серой шалью сумерек,
включались редкие фонари, но больше – сверчки. Вдыхая плотный
июльский воздух, я поймал себя на том, что мне безумно хочется
услышать вестниц лета – цикад...
Алиса, возможно, уже никогда их не услышит.
Сперва от нас откололся Минаев, потом к своему дому повернул
Чабанов, и мы остались с Борей вдвоем. Брат имел вид решительный и
готов был отстаивать свое мнение, в то время как в прошлой жизни
сколько я его знал, столько он уступал и хитрил, уходя от
конфликтов.
— Вот в этом доме живет отец, — сказал я, кивнув на крышу
появившейся вдалеке общаги.
Брат напрягся и набычился.
— Не скучаешь по отцу? — спросил я.
Он помотал головой.
— Стало… свободней.
Ни добавить, ни убавить. Борис начал расправлять крылья.
Надеюсь, никто ему не помешает вырасти нормальным искренним
человеком.
Когда вошли в подъезд, Брат скривился от запаха, но ничего не
сказал. На втором этаже визжала женщина и ругала кого-то последними
словами. Мы остановились напротив нужной двери, за которой бормотал
телевизор, и я постучал, готовый быть изгнанным.
— Рома! — донесся Анин голос. – К тебе дети.
Отец убавил звук, проворчал что-то, дверь открылась. Аня
посторонилась, пропуская нас. Анжелика, которая смотрела телек
вместе с ними, выскользнула в коридор, обдав нас презрением, и
скрылась за дверью напротив.
— Что вам опять? – буркнул отец.
— Мальчики, мы так рады, что с Ольгой все хорошо, —
безэмоционально отчеканила Анечка. – Проходите. Будете печенье с
чаем?
— Спасибо, Анна, нет, мы быстро, — сказал я.
— Ты Борис, да? – спросила она у брата. – С Павликом мы уже
познакомились. Я – Анна Анатольевна.
— Очень приятно, — сказал он вполне искренне.
— Так что вам нужно? – повторил вопрос отец.
— Я уже говорил, что у нас пропала подруга…
— И вы играете в сыщиков. Похвально. Молодцы, — раздраженно
пробормотал он.
— Я кое-что узнал. Видел объявление, что пропала еще одна
девочка, Оля Шаркая, пятнадцать лет…
— Шаркая? – переспросила Аня, сосредоточенно нахмурившись. –
Что-то знакомое, да?