Каюк разразился матом, но я успел схватить абрикос, летящий мне
прямо в лицо. Поймал не только плод, но и недовольный взгляд
Боцмана, который приготовился наслаждаться вкусом.
Пока мы занимались, бабушка и мама накрывали на стол, бегали
туда-сюда, резвые и довольные. Вскоре приехали Наташка с Борисом,
подошли к нам и сменили меня, я тоже полез на дерево.
— Мистер Гнусь есть? – спросил Борис.
До меня сразу дошло, что он имеет в виду двоюродного братца
Андрюшу. Вот на ком я проверю способности! Хуже ему точно не
будет.
— Скоро приедет.
Только я проговорил, появилась оранжевая «жулька» Толика. На
втором сиденье угадывалась тетя Ира, есть ли с ними Андрей, было
непонятно.
— Слезаем, — скомандовал я Каюку.
Неужели и такое простое мое желание я ему навязываю, и надо быть
осторожнее с высказываниями? Но невозможно ж себя контролировать
постоянно.
— Мистер Гнусь едет, — сказа я своим, и Борька набычился, сжал
кулаки.
Наташка тоже напряглась. Мы с Каюком принялись выносить ящики.
«Жулька» припарковалась, вышла тетя Ира, кивнула нам и рванула к
матери и сестре.
Андрей тоже приехал. Всем своим видом делая нам одолжение, он
вылез из машины.
— Привет, барыги!
— А ты чего сзади, как школьник? – парировал я.
— Ага, ездишь, где катаются наши ящики, — фыркнула Наташка.
— Эт не ваши ящики, а бабкины.
— Человек-летучая мышь, женщина-кошка и вот он, человек-ящик, —
сострил Борис.
Вот и настало время проверить суггесторные способности.
— Андрей, — проговорил я, прямо глядя ему в глаза, — давай ты
вообще не будешь замечать нас? А если вдруг заметишь, обратишься на
«вы» к любому из нас.
Андрюша запрокинул голову и заржал.
— С хера ли? Ты нормальный ваще?
Сработало? Похоже нет.
— Андрюша, — попробовал я иначе, — вон, видишь, Боцман. Вот иди
над ним доминируй.
— Чего-о-о? – прищурился он.
— Видел, как собачка собачку, даже если они оба кобели?
Наташка засмеялась, Борис не понял. Я продолжил:
— Если собака хочет показать, что она главная, она хватает
другую собаку за холку и совершает фрикции. То есть
возвратно-поступательные движения. Типа я твой труба шатал. Так
вот, ты нихрена не главный, общаться мы с тобой не хотим, пошел
вон!
Андрей налился дурной кровью, уши его заалели ломтиками
помидоров. Он набрал в рот воздух и собрался обрушить на нас все
свое презрение, но из кухни вышел Толик, и братец просто показал
мне кулак, я кивнул.