— Я тем более. Правда, мне лучше уйти. Буду держать тебя в
курсе.
— Погоди.
Илья обнял меня, похлопав по спине, и сказал, будто знал, что я
собрался сделать:
— Удачи, друг.
Да уж, удача мне понадобится. Вся моя задумка будет строиться на
удаче. Но сперва надо успеть к бабушке за дробовиком или обрезом, а
последний автобус в Васильевку идет в одиннадцать. Наш же вот-вот
отправится.
И тут я понял, что упустил важное. Отстранился, заглянул в лицо
Ильи и сказал:
— У меня к тебе будет огромная просьба. Я не пойду домой. Я
попытаюсь кое-что разведать, но надо, чтобы мои не волновались и не
искали меня. Потому, если спросят, скажи, что я ночевал у тебя, а
потом поехал по делам. По каким – не стал распространяться…
Илья тяжело вздохнул.
— Что ты собираешься сделать? – спросил он.
— Пройдусь по своим бродяжкам, — повторил я. – Кое-что
разузнать. Есть подозрение, что один человек немного в курсе
происходящего.
— Я с тобой! – вызвался Илья.
— Бездомные тебя не знают и будут шугаться.
Ну не говорить же ему, что это опасно?!
Друг погрустнел и пожаловался:
— Невыносимо тут сидеть и ничего не делать!
— Ты проконтролируй, чтобы отец сменил замок на подвале. Эта
операция полностью на тебе. Базу нам потерять нельзя.
Он кивнул, еще раз пожелал удачи и отпустил меня.
Итак, сперва – к бабушке за дробовиком, благо знаю, где он
хранится, в отличие от своего обреза, потом – в Горлинку. Адреса
Жукова я не знаю, но село это крошечное, там всего домов пятьдесят,
самый богатый найти будет несложно. Еще плюс, что находится
Горлинка недалеко от Васильевки, километрах в пяти. Что дальше –
сориентируюсь на месте. В идеале – допрошу ублюдка и пристрелю.
Рожу, конечно, надо замотать, иначе всерьез он меня не воспримет, и
придется его сразу валить. Есть только одна деталь: я не киллер.
Одно дело стрелять по врагам в окопе, другое – убить безоружного.
Да, внутренний враг хуже внешнего, но… Но.
В Васильевку я ехал в почти пустом автобусе. Пассажиров было
трое: я, выпивший пожилой мужчина, клюющий носом, и толстая тетка,
занявшая сразу два сиденья.
Вышел я последним. Автобус сразу же развернулся и поехал назад.
Деревенская ночь пахла лесом, нагретой травой, звенела сверчками,
вдалеке перегавкивались шавки. Теплая мирная ночь. А моя мирная
жизнь, похоже, закончилась. Война нашла меня и здесь.