Старлей уже вышел со склада и теперь неторопливым шагом
приближался к ограждению складской зоны. Точнее, к тому участку
этого ограждения, которую безоружные дикие уже успели разобрать на
металл.
Остальные военные по-прежнему не двигались. Оружие тоже не
спешили на нас направлять.
— Ты был прав, “Инженер”, — хмыкнул “Кулак”. — Прям самый лучший
день в нашей жизни. А что ты имел ввиду под “ещё один перебежчик”?
Ты уже встречал кого-то из таких?
— Ага, — кивнул я. — Со старлеем Неделиным пересеклись, когда
возвращались с основной миссии в научном парке.
— А-а. Так это вас отправились останавливать двигающуюся зону? —
вопросительно посмотрел на меня офицер. — И чем закончилась встреча
со старлеем?
— Ничем хорошим, Андрюх, — я вспомнил, как мне пришлось по
настоянию “Пороха” забрать основу с Неделина. Меня от этой мысли аж
передёрнуло. Похоже, не скоро я ещё привыкну собирать основу с тех,
кого я знал при жизни. И лучше бы таких моментов было бы как можно
меньше. А в идеале так и вовсе не было бы.
— Жаль парня, — покачал головой морпех. — Он, конечно, был не
самым приятным человеком, но бойцом был отличным. Его отряд мог
стать одним из лучших в проекте “Вторжение”.
— Увы, уже не станут, — отрезал я и замолчал.
Морпех тоже не стал продолжать разговор на эту тему. Судя по
печальной гримасе, его действительно расстроила новость о гибели
Неделина. Надеюсь, он не вздумает точить на меня зуб за это.
— Рядовой Ларионов, лейтенант Растегаев, оба ко мне! — повторил
свою команду старший лейтенант Ковригин. Хотя, он уже не офицер, он
– дикий. И потому никто из нас даже и не рассматривал его слова,
как приказ. — У вас есть последний шанс, чтобы выжить.
“Кулак” достал из кармана монокуляр и глянул через него на
нашего противника.
— А он поздоровел, — заключил морпех. — Когда только успел такую
массу набрать?
Затем Растегаев протянул монокуляр мне. Хотя, как я понял по
характерному сколу на одной из его сторон, это был не совсем
мнокуляр. Это была одна из половинок когда-то сломанного
бинокля.
Я приподнял на лоб очки-визор, поднёс мнокуляр к глазу и тоже
посмотрел на Ковригина. Тот и впрямь выглядел так, будто очень
долгое время не вылезал из тренажёрного зала. На него была надета
армейская майка, которая очень хорошо подчёркивала все изменения
бывшего офицера.