Для всех них было бы лучше, если бы Магия забрала жизнь
зазнавшегося дракона, вымоленного когда-то у Неё, так же, как и
другие дети. Может тогда не пришлось бы отдавать на откуп ещё
одного - старшего. А впрочем, лучше уж всё гнилое само уйдёт, и
чистое взойдёт под его присмотром.
В этом всём генералу было лишь отдалённо жаль невинную девушку,
которой предстояло умереть в брачном огне и утащить глупцов следом
за собой.
«А если выживет?» - мелькнула маленькая мысль в седой голове, и
тут же нашла ответ в самой своей формулировке: «Если выживет! Тогда
я лично встану на сторону девушки. Глупцам доверия больше нет».
Но уверенность в этом была столь мала, что план мог так и
остаться лишь мысленным.
Генерал жестом отослал всех прочь из своего кабинета. Больше ему
говорить было нечего. Решение он своё вынес. Дата свадьбы уже на
его столе, в письме, присланным главой пострадавшей семьи.
- Арсал, - рыкнул он, едва внук оказался у двери, пропустив на
выход сначала мать с отцами. Молодой дракон обернулся. В глаза его
была злость, но она не трогала старшего. – Будь готов к завтрашнему
полудню, - и прищурился, ожидая взрыва отрицания, но его не
последовало.
- Как прикажешь, - было ему ответом.
И внук ушёл. Хотя генерал видел, как большей яростью сверкнули
его глаза, с какой силой сжались кулаки. Но ему было всё равно.
Если так велит закон, он лично наденет цепи за внука и притащит его
к алтарю Храма Богов. И тот это прекрасно знал. Знал, кто сильнее,
и подчинялся.
Кто ж их заставлял поддаваться порокам? Кто давал им право так
смело оступаться? Сами виноваты.
«На всё воля Магии», - прикрыл дракон глаза, чувствуя вину и за
собой. Не доглядел, понадеялся. Больше такого не повторится.
***
Перия, королевство людей, имение где-то на границе, дом
Тиэзис
На просторном диване сидела седая женщина, поджимая и без того
тонкие губы, так ещё и искусанные в кровь. Она была невероятно
бледна, под глазами ярко сияли болезненные синяки. Да весь её вид
был болезненный. Ритуал был изматывающим и сложным, требующим
знаний, сноровки, крови и максимум имеющихся сил. Но оно того
стоило.
«Это было не больнее потери сына», - хмуро отметила она про
себя, хотя всё внутри тела и снаружи ныло и тянуло, будто её били и
мучали часами напролёт. Только душе было стократ хуже.