Из-за лохматых накидок, скрывающих не только фигуры, но и лица,
выяснить, кто есть - кто, не получалось. Если не считать пары
человек, открывших свои физиономии на всеобщее обозрение. Мне
миллион раз говорили - прежде чем что-то говорить, подумай. И
миллион раз я на эти советы забивал. Вот и сейчас не удержался, и
произнес:
- Звонкое у вас тут гостеприимство.
Почему-то после моих слов ржач вспыхнул с новой силой. Смешливые
они здесь какие-то. Палец покажи - смеяться будут. С трудом я
поднялся на ноги и только сейчас обратил внимание на свой внешний
вид. Оказывается, мне только казалось, что я пролетал заросли, ни
за что не цепляясь. На самом деле, очень даже цеплялся. Шорты, как
и футболка, превратились в лохмотья. Складывалось ощущение, что их
целенаправленно изрезали на полоски. Ноги вообще приводили в тоску.
Мало того, что они были исцарапаны. Так они ещё и изрядно
повреждены. Из-за ссадин кожи не видно. Пока на них не смотрел -
они не болели. А когда увидел это безобразие, сразу же пришла боль.
Со страшной силой захотелось себя пожалеть. С трудом удалось взять
себя в руки и не показать отчаяния аборигенам. Когда я поднял
голову и встретился взглядом с мужиком, который ответил мне
затрещину, то увидел смешинку в его глазах и одобрительный кивок.
Похоже, он прочитал все мои эмоции и отнесся к ним с пониманием.
Когда народ немного проржался, мужик начал раздавать указания
жёстким, командирским голосом:
- Так, посмеялись и хорош. Лиза, подлечили ему ноги.
Он искоса посмотрел на меня и достал из воздуха похожую на
другие, лохматую накидку:
- На, срам прикрой.
Ещё раз смерил меня взглядом, достал из воздуха пару сапог,
которые тоже протянул мне. Прикольно, конечно, вот так из воздуха
доставать разные вещи. У меня мелькнула мысль о пространственном
кармане. Тут же её перебила другая - хочу себе тоже такую штуку.
Хотелось бы сказать два слова о Лизе. Точнее, её имени. На самом
деле её зовут каким-то зубодробительным именем. Это мне послышалось
в части её имени что-то, похожее на Лизу. Вот и перекрестил её
сразу. Забегая вперёд, скажу, что ей понравилось, как я её назвал.
Тем более, что мне пришлось всех знакомых аборигенов
переименовывать. Они к этому относились индифферентно, как будто,
так и должно быть.
Народ, после того, как начал говорить этот мужик, сразу
засуетился и начал рассасываться. Только Лиза подошла ко мне и
протянула к ногам засветившиеся зелёным светом руки. Я видел, как
прямо на глазах, исчезают ссадины и порезы. Попутно с этим, ещё и
грязь отваливается. Я не смог удержаться от очередного перла: