«Кого Господь Бог наш прогонит
от нас, тем мы и овладеем»
В одну из ночей, после
очередного кошмара, мне захотелось с кем-то поделиться этим.
Тягостно было выносить этот ужас в одиночку и делать вид, что всё в
порядке. Мне захотелось записать это на бумагу, а потом сжечь.
Казалось, что так будет легче. Для меня стало неожиданностью
увидеть графа за работой. Обычно он спал в такой поздний час. Граф
тоже был удивлён, спросил отчего же мне не спится. Предложил мне
чай, приготовленный матушкой, и дал лист бумаги и перо. Не знаю
сколько ушло на то, чтобы заполнить несколько листов и не оставить
на них пустого места. Но слёзы, катившиеся из глаз и капающие на
бумагу, оставляли на ней большие грязные пятна, ибо тушь сохла
долго, а писала я быстро.
Граф не читал то, что я писала.
Сказал, что у каждого из нас свои тайны и не ему лезть в мои. Он
настолько любезен и учтив, что иногда мне кажется это очередной
ловушкой от отца. Мой болезненный разум готов принять любое
сострадание и понимание за опасность. И мне действительно не нужно
терять бдительность. Отец не знает, что граф лишь мой
друг.
Элайджа, мне нужно тебе
признаться. В ту ночь, когда я исписала бумагу, а граф продолжал
читать какие-то отчёты, мне захотелось его обнять. Он единственный,
кто был за меня. Кто не хотел убить меня. И матушка его так добра,
так добра. Наш мир, и тем более я, не заслуживаем такой доброты. И,
да. Графа я всё же обняла. Прости меня, Элайджа. У меня уже нет
выбора. Всё, чего я хочу — спокойствия. И в ту ночь оно пришло с
объятиями. Впервые за столько времени я почувствовала, что всё
прошло. Что Господь смиловался надо мной. Но не думаю, что то был
конец. Это всего лишь проблеск света, в краю теней.
У тебя возникнет вопрос— влюблена ли я графа? Отвечу сразу. Нет. В моём
сердце только ты и наши дети. Я люблю вас больше собственной жизни.
Я молюсь о том, чтобы очнуться ото сна и вновь обнять всех вас,
вновь почитать Грейс сказку, поцеловать Марса в макушку, чтобы он
смешно морщил свой вздёрнутый носик. Хочу вновь лечь с тобой в одну
постель, прижаться к тебе и никогда не отпускать.
И теперь, твоя затея—сбежать— не кажется мне глупой. Сейчас,
находясь здесь, я готова на всё. Чувствую невероятную лёгкость,
будто сейчас у меня вырастут крылья, и я воспарю к небу. Не могу
сказать, с чем это связано. Просто здесь мне дышится легче, здесь
на меня не лОжатся никакие обязательства. Надеюсь, это пойдёт мне
на пользу.