– Что вы, дорогуша Элиана! –
успокаивала ее модистка. – Я лично прослежу, чтобы подобных казусов не
случалось! Уж доверьтесь моему мастерству и опыту!
Да уж, опыт придержать сведения у
модистки был получше, чем у некоторых дознавателей Управления безопасности!
При том что сами дамы сплетнями не
делились, новые здесь же вот точно зарождали. А все Артам виноват. Он заявился
в апартаменты к эйре Маккин еще утром, вскоре после прихода модистки. Вроде как
просто пожелать доброго утра и спросить, все ли гостью устраивает, хорошо ли
устроилась. Уже тогда дворцовые кумушки заинтересовались его визитом.
Но тогда он был кстати: у Элианы
возник вопрос относительно имеющихся у нее драгоценностей. Дело в том, что
модистка с ходу ошарашила, что праздничные наряды должны сочетаться с
украшениями эйры, но проблема в том, что их у нынешней Маккин не было! То есть
было несколько повседневных украшений, простенькие заколки, шпильки, броши не в
счет. Но какие выходные гарнитуры были у настоящей Маккин, Элиана не знала!
Конечно, они должны быть в принципе, в качестве приданного или муж дарил, но в
памяти девушки о них не было данных, поскольку такие дорогие вещи хранились
обычно у мужчин, главы семьи и доставались лишь при необходимости. Вот и
намекнула Элиана заглянувшему Артаму якобы просьбу прислать с Агуэлой
какой-нибудь набор во дворец. Должен парень догадаться, что она понятия не
имеет о наследстве бывшей Маккин.
Однако ближе к вечеру – а снятие мерок
и подбор тканей и моделей занял практически весь бесконечный, очень тяжелый
день – Уеаткон вновь заявился лично, на этот раз с ворохом коробочек, в которых
покоились драгоценности. Как поняла Элиана, сам факт, что граф Уеаткон лично
выполняет просьбу молодой симпатичной вдовы, работая курьером, уже очень
подозрителен. То-то же у дам чуть челюсти не отвисли, когда Артам стал
выкладывать свою ношу на стол посреди шелковых и парчовых отрезов и кружев.
И украшений оказалось неожиданно так
много! Они все были такими роскошными – дамы попросили Маккин выбрать гарнитур
для торжества, чтобы уже к нему подбирать ткань, поэтому все
коробочки были открыты. Как все сияло и переливалось в свете дня!
Так что Элиана, заметив восторженный
блеск в глазах придворных дам, даже усомнилась – а все ли здесь представленное
действительно было наследием Маккин? Или Артам что-то еще от себя подсунул? С
него станется, он все не мог ей простить, что она ранее категорически не
принимала от него подарки, уже упоминал как-то. Но мало того что Элиане
подобного не нужно, так вдруг еще кто-нибудь посторонний какую-то вещь Уеаткона
опознает?